Аркадий Эйзлер - Анатомия страсти

На базе невероятных достижений медицины в борьбе с такими болезнями, как рак, сердечные и другие заболевания, человек сегодня живет дольше, чем это предусмотрено природой. Мы переживаем предопределенную «печать смерти», живя «искусственной жизнью», как ее называют эпидемиологи.

Да, мы значительно увеличиваем производительность труда, применяя механизацию и автоматизацию, заменяем ручной труд бытовой техникой, автомобилями, стиральными машинами, лишая себя движений и мостя удобную дорогу, ведущую к дивану и далее – к ящику ТВ. Мы полнеем, подвергаем себя ожирению и лености. Вспомогательные средства, которые делает нашу жизнь легче, чище, увеличивают ее продолжительность, снижают потенциал нашего мозга, уровень его ментальной деятельности, вызывают его омертвение. Может, в этом кроется секрет разочарования жизнью и цивилизацией, которое переходит в депрессии и отчаяние?

Мы вышли за рамки и границы, предусмотренные эволюцией. Эта отвоеванная у природы часть жизни, наряду со всеми присущими ей удовольствиями, грозит стать для нас настоящим испытанием за счет неизвестных в прежние времена страданий и заболеваний, как, например, болезнь Альцгеймера (БА). Этим страданиям мы подвергаем не только себя, но и своих детей. На основании анализа работы с двумястами шестью пациентами, которые страдали неизлечимыми болезнями мозга, ученые университета Мюнхена пришли к заключению, что дети, зачатые отцом старше тридцати шести лет, независимо от возраста матери, рискуют в будущем заболеть БА.

«Этот факт сейчас впервые научно подтвержден», – объясняет биолог Л. Бертрам. – Качество спермы ухудшается одновременно с процессом старения, хотя однозначные причинные взаимосвязи с БА мы установить не можем». Это же подтверждают публикации британского научного журнала «New Scientist».

В 1500 г. в английском городе Йорк возраста двадцати лет достигала только одна из пяти рожденных девочек. До шестидесяти лет доживали немногие. В наши дни возраста двадцати трех лет достигают почти все, а увеличение смертности наблюдается только у семидесятилетних, хотя показатель смертности у людей после тридцати пяти лет каждые семь лет удваивается.

Смертность женщин в Йорке середины ХVI в. была сравнима со смертностью животных, обитавших на воле. Например, чибисы, жившие в клетке, достигали шестнадцатилетнего возраста, тогда как их свободные собратья едва ли доживали до десяти лет. В те давно минувшие времена старые люди были такой же редкостью, как состарившиеся чибисы, живущие на свободе.

Дарвин выдвинул идею, что все живое имеет общего предка, и процесс развития вида можно проследить ретроспективно, вплоть до момента зарождения жизни на Земле. А лауреат Нобелевской премии Э. Кандель в книге «В поисках памяти» интерпретирует это уже в современном ключе: «Эволюционные процессы приводит в движение не какая-то сознательная программирующая или божественная сила, а «слепая» динамика естественного отбора – чисто механический, подвластный случайности процесс. Попытки и ошибки являются основой генетической изменяемости. Идеи Дарвина прямо противоречили основам большинства религий, так как до него первоначальная цель биологии состояла в том, чтобы объяснить божественный план создания окружающего мира. Теория Дарвина разорвала исторические связи между религией и биологией. В конце концов, новая современная биология должна была укрепить в нас веру в то, что все живое во всей своей красоте и разнообразии, не что иное, как продукт постоянно изменяющихся в своих рекомбинациях и модификациях нуклеидных составляющих. На их базе и строится генетический код ДНК, возникший в результате многих миллионов лет борьбы организмов за выживание и продолжение рода». И если в этом вопросе, казалось бы, все выстраивается в логическую цепочку от низших к высшим, то, как продолжает Кандель, «новая биология души, возможно, еще в какой-то мере размыта, так как развивалась одновременно с нами. Наш дух, наша душа вместе со специфическими молекулами, лежащими в основе высших духовных и душевных процессов, например сознания, составляют нас самих, наше окружение, осознание нашего прошлого, настоящего и будущего». И в этой душевной составляющей нашей жизни мы еще во многом не преуспели. Чехов и Фрейд почти век назад говорили о скудости наших средств восприятия окружающего мира и ограниченности нашего познания. Чехов, врач и писатель, утверждал, что мы владеем только пятью органами чувств, остальные же девяносто пять нами еще не освоены.