Аркадий Эйзлер - Анатомия страсти

Будут ли рожденные благодаря естественному зачатию дети иметь равные права с созданными посредством генной технологии? Насколько тяжело осознавать человеку, что он лишь клон, генетический дубль? Какими правами может он обладать? Станут ли проверять выведенные в лабораториях эмбрионы перед введением в материнский организм на наличие наследственных болезней и освобождать от них? Человечно ли производить и использовать в исследованиях человеческие эмбрионы? Или ради множества неизлечимо больных людей делать это все же необходимо?

С какого момента зародыш считается человеком и, следовательно, имеет право на гуманное обращение? В сентябре 2001 г. «New York Times» сделала сообщение, что при искусственном оплодотворении можно запрограммировать пол будущего ребенка. Такая возможность появилась благодаря специальной технологии, «сортирующей» сперму. Родители заранее заказывают, кого они хотят – мальчика или девочку. Если происходит непредвиденный сбой, неудавшийся эмбрион выкидывают, заменив новым. Смогут ли протесты помешать реализации намеченных планов? Уже сейчас можно обозначить пути, по которым мечтают направиться отдельные политики и некоторые идущие у них на поводу ученые – это создание и выращивание новых людей и целых рас, свободных от болезней, имеющих необходимые антропологические параметры, обеспечивающие превосходство даже не в младенческом возрасте, а еще раньше – на эмбриональном уровне. Но кто знает, может быть, совсем недалеко то время, когда на очередном повороте истории из зловещей темноты клонированного общества раздадутся крики о помощи именно основоположников данных идей. А современные понятия о семье? Что говорит религия? Не рушатся ли многовековые устои наших понятий об этике?

Но даже и без этих вопросов остается неясным – все ли, что делает современная медицина и смежные науки в исследованиях и терапии можно реализовать технически? Как это отразится на человеческой личности, на восприятии собственного «я»? Как человек будущего, произведенный техническими средствами, т.е. искусственно выращенный продукт, будет воспринимать своих создателей и собратьев по технологическому процессу?

И то, что все это – далеко не абстрактные теоретические рассуждения, доказывают многочисленные ситуации, возникающие по мере того, как наука продвигается в своих познаниях, встречаясь с трудностями морального и этического толка.

Проблематика эмбриональных стволовых клеток по-прежнему остается важнейшей темой научных симпозиумов, конференций и диспутов. Дебаты ведутся о преимуществе эмбриональных стволовых клеток над зрелыми стволовыми клетками, которые уже дифференцированы, и их применение в лечении ограничено, в отличие от эмбриональных клеток. Но получение последних связано с разрушением и уничтожением эмбриона. Поэтому много надежд возлагается на зрелые стволовые клетки взрослых людей, которые можно также внедрить в различные ткани. Например, канадский ученый Д. фон дер Коой (D. van der Кooy) считает, что естественная судьба эмбриональной стволовой клетки предопределяет ее превращение за один прием в нейронную стволовую клетку будущего органа. Например, для создания мозга млекопитающего достаточен, вероятно, всего один тип нейронных стволовых клеток. Как эти стволовые клетки развиваются в нейроны или другие клеточные структуры, зависит от окружения.

Получение американскими учеными такой, возможно, универсальной зрелой стволовой клетки произошло в 2002 г. (Nature, 418) и занимает достойное место наряду с другим открытием австрийского ученого Бусслингера (Science, 297), который в свое время впервые открыл процесс перехода более дифференцированной клетки в менее дифференцированную.

Ученых интересует не только влияние генов на возникновение тех или иных заболеваний и создание тканей из эмбриональных стволовых клеток. Большой интерес представляет обратный процесс – омоложение. В этой связи большой интерес вызвало сообщение уже упомянутого нами М. Бусслингера из Венского института молекулярной патологии, согласно которому, «на примере одной клетки крови мыши впервые удалось показать, что одна дифференцированная клетка, путем устранения единственного фактора, может превращаться в менее дифференцированную клетку, подобно стволовой. Это показывает, что такой обратный процесс развития в принципе возможен, и открывает очень интересные медицинские перспективы».