Александра Волкова - Беременность - неделя за неделей. Консультации акушера-гинеколога

Недели полетели как сумасшедшие. Вот я только что встала на учет в консультации, а вот уже 26 апреля, 18-я неделя, и я лечу с мужем в Европу и боюсь перелета. По дороге из аэропорта в машине я ощутила первое шевеление, такое робкое… Этот небольшой отпуск был для нас сказкой. Ожили мечты юности, освежились чувства, мы по-настоящему забыли о работе, встречах и прочем. А в альпийском крае Земли Зальцбург на озере Вольфганзее (верите?) я снова увидела падающую звезду. Муж тоже ее видел, но мы договорились не рассказывать о загаданных желаниях, пока они не сбудутся…

И вот уже 30-я неделя, декрет, родовой сертификат, школа для беременных. По правде, я думала, нам расскажут, как все это будет, научат дышать, а оказалось, «информация из справочника» и туманные ответы на вопросы. Я еще подумала: хорошо бы ввели какую-нибудь программу (как у школьников, например) для таких школ. Ну, чтоб рассказывали поконкретней, а не для галочки. Живот становился все больше.

Наступил сентябрь. 10-го числа я почувствовала, что мне стало легче дышать, исчезло чувство тяжести после еды. Не помню никаких событий из внешнего мира – я ждала. И все равно оказалась не готова.

25 сентября в 16.30 отошли воды. Я не чувствовала дискомфорта до этого, зато почувствовала легкую панику. Благо, сумку собрала заранее. Это все происходило будто не со мной: сырая одежда, мокрое сидение в машине… Потом закрался страх.

В 18.30 меня уже оформляли в приемном. Принимала и ставила клизму одна акушерка, а из душа помогала выбираться уже другая – я попала в пересменку. К моменту, как я поднялась в лифте в родовое, ощущались уже частые схватки. Появился дискомфорт. Я надеялась, что, раз воды уже отошли, то мне недолго маяться в родблоке; еще подумала: может, я и боль воспринимаю не сильно. Не тут-то было.

Боль нарастала, а рядом никого не было. Время от времени заходила молоденькая практикантка, засекала время, неуверенно подбадривала. Схватки шли через 2–3 минуты по 30–40 секунд. Зашел врач-мужчина, молчаливая девушка-акушер помогла залезть на кресло. Врач велел поставить но-шпу, чтоб матка раскрывалась легче. От но-шпы у меня закружилась голова, и я уже не могла расхаживать по родовой. Легла на бочок в позе эмбриона – так полегче вроде. Пару раз выходила в туалет. Там повстречалась еще с двумя такими же. На лицах детское выражение обреченности. Неужели и у меня такое же? Поняла, что все мы тут равны: и кто впервые, и кто повторно…

В 21.30 я уже лежала под капельницей (раскрытие слишком маленькое). Покрылась испариной. Одеяло мне принести пообещали, но забыли. И я тряслась в ознобе и не могла расслабиться между схватками, как ни старалась.

В 22.00 появилась еще одна акушерка, Нина Александровна. Сказала, что теперь она будет вести меня, спросила, сколько мне лет, как зовут, и не надо ли мне чего. Я попросила пить и одеяло. Все было исполнено за одну минуту. И я сумела задать пару вопросов.

…Я превратилась в саму боль. Чувствовала, что меня засасывает в самую пучину и нет спасения. Но странно, мысли мои летали где-то надо мной, будто голова существовала отдельно от тела. Я мысленно отмечала действия врачей, акушерок. Помню каждое их замечание. Старалась выполнять все рекомендации: подтяни колени, прижми подбородок, продувай схватку. Меня даже приседать заставили около кровати.

И все это время где-то параллельно «крутился фильм». Звезда в тумане на востоке. Хочу сына. Сверкающие вершины Тянь-Шаня. Малыш, я тебя жду! Звезда над озером уже на западе. Хочу родить сама. Сверкающие вершины в Альпах. Малыш, не бойся, мы справимся. Улыбающиеся лица моей мамы, мужа, осенний парк. Здесь сейчас рождаются двое: я – Мама и ты – Малыш… Я покажу тебе красоту! Ее так много в этом мире!

И только на один короткий миг мне показалось, что что-то пошло не так. Акушерка закричала: «Педиатра нам на роды!» Так оглушительно! Очки с меня сняли, и я видела их, стоящих вокруг меня, как в тумане. Пропускала схватку и потугу, ждала. Педиатр пришла быстро: «Вот теперь тужься».

В 5.30 утра с одной долгой медленной потуги мой мальчик родился. Мне не выложили его на живот, не приложили к груди, а сразу унесли под лампочку, которая стала для меня как звезда в тумане. Боль сразу ушла, стало так легко, хорошо. Что-то там с ним делают, пока я рожаю послед? Потом у моего изголовья появилось лицо врача: «Мальчик сформирован хорошо, но мы возьмем его в отделение понаблюдать; если все будет нормально, отдадим вам его завтра». Я ей поверила. Хорошее у нее было лицо.