Е Коновалов: Ты – сильнее воды

Перед многими животными у человека в плавании есть ряд преимуществ: он может держаться горизонтально, может лечь на спину и без движения отдыхать (об этом в конце книги), он владеет разными способами плавания, приноравливаясь к разным условиям в проплыве. Животные же в силу своего анатомического строения, за редким исключением, испытывают в воде немалое лобовое сопротивление: их конечности почти перпендикулярны туловищу и в плавании не служат, как у человека, продолжением тела, когда он с вытянутыми вперед руками напоминает торпеду.

Кроме того, почти все сухопутные животные в плавании постоянно держат голову над водой и, следовательно, в штормовую погоду при срывающейся волне могут захлебнуться. Так что утверждать, будто у «венца творения» — человека — страх перед водой неистребим, ибо зиждется на инстинкте самосохранения, у нас нет оснований. Увы, этот страх — продукт коммуникабельности. Он родился из накопленной в межлюдских связях информации, и его почва — впечатлительность, подогретая рассказами о водных несчастьях.

Наверное, с тех пор, как человек стал существом социальным и для выражения своих мыслей и чувств использует речь, мимику, жесты, в его мозгу развился аппарат внушения. И коль скоро роль внушения в жизни и в исследуемой проблеме велика, поговорим о нем подробнее.

В. М. Бехтерев, написавший в 1908 году книгу «Внушение и его роль в общественной жизни», дает такое ему определение: «Внушение сводится к непосредственному прививанию тех или других психических состояний от одного лица к другому — прививанию, происходящему без участия воли (внимания) воспринимающего лица и нередко даже без ясного с его стороны сознания».

А вот что об этом же пишет психиатр И. Губерман: «Внушение — это то духовное влияние, которое оказывают люди друг на друга. Внушение вообще непременно содержится в любом, совершенно любом общении людей. Совет, указание, высказывание собственного мнения уже таят в себе внушение. Любая речь — это уже внушение, действенное или исчезающее впустую в зависимости от готовности слушателя — готовности в меру доверия, возможности и способности проверить, от активности и достаточности ума.

Внушают родители детям, наставники — ученикам, говорящие — слушателям, врачи — пациентам, все люди друг другу, вниз и вверх по лестницам и цепочкам социальных, родственных, интеллектуальных, любовно-дружеских — любых человеческих взаимоотношений, связей и общений.

В разной степени и от разных лиц подвержен внушению любой человек. Обращенное к человеку слово если и не сказывается решающим образом, то все же как-то влияет и откладывается где-то».

В. Л. Леви, психиатр, работающий успешно и в жанре популярной литературы, в книге «Я и мы» пишет: «Внушение и биологично и социально. Оно всегда акт общения, прямого или косвенного. Практически именно внушение определяет и наше мировосприятие, и наше поведение. Традиции, общественные стереотипы, социальные установки — все проходит через этот механизм. Логичное мышление — вот, казалось бы, антитеза внушения. Но ведь оно покоится на доказательствах. Доказательства же сводятся к аксиомам, применяемым как нечто само собой разумеющееся, то есть на веру. Вот и внушение…

Уничтожить внушаемость невозможно и не нужно, но ее можно и нужно сознательно контролировать… Мы тем более внушаемы, чем меньше у нас информации… Мы начинаем понимать, каким образом в поколениях держатся заблуждения, которые кажутся потом такими нелепыми: коллективные заблуждения имеют силу закона в 80 процентах…»

И снова И. Губерман: «Нельзя всегда обо всем до мелочей думать самому, каждый раз заново вырабатывая линию поведения, оценку, распорядок действий, мнения и поступки. Огромное количество общечеловеческих ценностей, навыков, отношений, привычек и познаний мы впитываем в себя именно благодаря воздействию коллектива. И это вполне разумная экономия энергии и времени.

Но человек экономит их, сплошь и рядом не замечая, что издавна впитанные сведения со временем становятся сомнительными и опровержимыми, усвоенные некогда представления уже вовсе не бесспорны…»

Теперь, когда мы уяснили суть понятия «внушение», рассмотрим его влияние на биологические процессы в организме.

О том, как тесно аппарат внушения связан с биологическими механизмами, свидетельствует хотя бы такой факт. Известен феномен «внушенного ожога», когда к коже загипнотизированного прикладывают предмет комнатной температуры, а внушают, будто прикоснулись раскаленным железом, что ему нестерпимо больно, что теперь на этом месте образуется волдырь. Затем человека пробуждают. Естественно, он ничего не пом-кит из того, что с ним было в гипнозе. И вот через 20–30 минут на месте «ожога» появляется краснота, через час припухлость, а через 2–4 часа — настоящий ожоговый волдырь: словесного внушения оказалось достаточно, чтобы организм отреагировал на холодный предмет как на действительный ожог.