Сборник статей - Философия здоровья

В 1847 году Пирогов отправился в нашу вечно горячую точку – на Кавказ, где ввел в практику эфирный наркоз, причем, учитывая нашу человеческую психологию, приглашал на операции других раненых, чтобы они могли убедиться сами в действенности и безопасности метода. Сейчас это в каком-то смысле естественная часть нашей жизни, но тогда приходилось обосновывать, доказывать, убеждать. А чуть позже, на Крымской войне, он, подсмотрев, как работает скульптор, начал применять гипсовые повязки при переломах вместо гораздо менее эффективных лубочных или крахмальных – и спас множество раненых офицеров и солдат от ампутации.

Из какой мелочи порой вырастают великие вещи! Однажды, проходя мимо рынка на Сенной в Санкт-Петербурге, Пирогов обратил внимание на срез замороженной свиной туши. В результате родилась «ледяная», или топографическая, анатомия, позволившая врачам более эффективно изучать человеческое тело и избежать множества хирургических ошибок, которые могли бы стоить жизни не одному несчастному. Первым анатомическим атласом, созданным Пироговым по этому методу, студенты пользуются до сих пор.

Нет необходимости перечислять все достижения Николая Ивановича, все новшества, все методы, и посейчас носящие его имя и используемые современными хирургами. Это поймут по большей части лишь медики, ну а остальным, по отношению к медицине выступающим в роли пациентов, будет важнее узнать, что Пирогов при всей своей славе и обширности практики никогда не брал денег за операции – ни с членов царской семьи, ни с последнего бедняка, уповавшего на него как на единственную свою надежду. Рассказ Куприна «Чудесный доктор» – о нем.

Особая эпоха в жизни Пирогова – Севастопольская война. Как врач и как человек, не желавший оставаться безучастным к тому, что происходило, он подал прошение об отправке на фронт. После долгого молчания пришел совершенно неожиданный ответ. Его пригласила к себе Елена Павловна – супруга великого князя Михаила Павловича, сына Павла I, основательница Русского музейного общества, Повивального и Клинического институтов, заведующая Мариинским и Павловским женскими институтами.

Объявив, что взяла на свою ответственность разрешение его просьбы, она рассказала ему о своем плане основать женскую помощь больным и раненым и предложила Пирогову роль организатора и руководителя. Несмотря на распространенное мнение, что присутствие женщин ведет к развращению в войсках, что женщины неспособны жить и оказывать помощь в тяжелейших условиях войны, великая княгиня Елена Павловна, видевшая высшее и лучшее призвание женщины в том, чтобы иногда исцелять, часто помогать и всегда облегчать, обратилась с воззванием к российским женщинам, желавшим «принять на себя высокие и трудные обязанности сестер милосердия», и уже в октябре 1854 года на собственные средства основала Крестовоздвиженскую общину сестер попечения о раненых и больных воинах. Пирогов полностью разделял взгляды великой княгини: «Доказано уже опытом, что никто лучше женщин не может сочувствовать страданиям больного и окружить его попечениями, не известными и, так сказать, не свойственными мужчинам». Принцип «жить на земле не только для себя» Пирогов считал основой сестринского милосердия. Так в 1854 году из небольшой группы в 35 сестер при самом деятельном и внимательном участии Николая Ивановича Пирогова родился будущий Российский Красный Крест.

Тогда же, во время этой печально известной Крымской кампании, Пирогов выработал правила работы с ранеными, создав тем самым практически новую отрасль хирургии – военно-полевую. Он сформулировал принципы гигиены для больных, основы лечебного питания, и во всем этом, как ни странно, ему пришлось вновь и вновь преодолевать и непонимание, и противостояние тех, кому деятельный, честный доктор был неудобен. А Пирогов был врагом канонических решений, врагом успокоенности, ведущей к застою и косности: «Жизнь не укладывается в тесные рамки доктрины, и изменчивую ее казуистику не выразишь никакими догматическими формулами».

С самых первых шагов, еще молодым профессором, Пирогов был настоящим учителем, радеющим о профессиональном росте не только своем, но и новых поколений молодых врачей. «Пусть учится только тот, кто хочет учиться, – это его дело. Но кто хочет у меня учиться, тот должен чему-нибудь научиться – это мое дело, так должен думать каждый совестливый преподаватель». Отсюда его гигантский вклад в систему обучения и преподавания медицины, перешедшей от теории, а иногда и безосновательных фантазий профессоров, зачастую видевших больного лишь с высоты кафедры, к практическому обучению на конкретных примерах, конкретных операциях, демонстрируемых учителем.