Вячеслав Архипов - Умный пациент. Как выйти здоровым из больницы

Существует определенная кастовость врачей. И эта кастовость – ответ на агрессивное невежество пациентов. Мой учитель профессор А. И. Нечай рассказывал нам о таком клиническом случае. Дело было на Украине. У пациентки, оперированной по поводу опухоли брюшной полости в одной харьковской клинике, в животе была обнаружена салфетка, оставленная во время предыдущей операции несколько лет назад. «Опухолью» оказалась салфетка. Вместо рака нашли инородное тело. Эта пациентка, выписавшись из клиники, обратилась в суд. Хирурга-растяпу, оставившего в животе неподобающий предмет, осудили. Казалось бы, справедливость восторжествовала.

А то, что этот сельский доктор делал экстренную, спасающую жизнь операцию гибнущей больной при свете керосиновой лампы, без ассистента с одной операционной сестрой и в полуразрушенной больнице – это осталось за кадром. По сути, сельский хирург совершил подвиг, а его за это посадили в тюрьму. И хирургическая общественность города Харькова ничего не могла сделать. Коллеги понимали ситуацию, в которой оказался хирург, но осужденному доктору, несмотря на все старания, помочь не смогли.

Хирурги оставляют инородные тела в месте операции во всем мире. Естественно, специально этого никто не делает. Это отдельная проблема в хирургии. Как правило, такое бывает при массивных кровотечениях, когда кровь из раны буквально хлещет, когда жизнь оперируемого висит на волоске. Это случается при технических трудностях, когда операционное поле представляет собой глубокий узкий «колодец», когда хирург вынужден проявлять чудеса эквилибристики, физической изворотливости. Почти всегда в таких ситуациях есть форс-мажор. Но оперируемый по понятным причинам этих трудностей не видит, он о них не знает. А после выхода из критической ситуации и выявления инородного тела в месте операции он врачей слушать не хочет, считая, что «ворон ворону глаз не выклюет». Он искренне убежден, что инороднее тело оставили по халатности. Ни во что вникать он не хочет и только жаждет мщения. Это типичное поведение наших пациентов.

То, что часть работы врача – это работа по защите себя от невежественных больных и их родственников, еще один повод пациенту понимать, как оказывается медицинская помощь.

Другой аспект. Приведу еще один российский пример, касающийся одного знакомого гинеколога. Он много лет проработал в клинике акушерства и гинекологии одного из медицинских вузов, был заведующим отделением гинекологии клинической больницы. В свое время он подрабатывал в роддоме одного из пригородов. Как-то раз пришлось ему принимать роды у женщины, которая никак не могла разродиться. «Так, делаем кесарево. У меня электричка через 50 минут», – скомандовал доктор. Кесарево сечение – это операция, при которой ребенок извлекается через разрез брюшной стенки и матки при невозможности (опасности) родить обычным путем. Эта операция (как и любая другая) имеет строгие показания, и расписание движения электропоездов в эти показания никаким образом не входит.

В данном случае интересы врача и пациентки не совсем совпали. Доктору надо было вернуться на основную работу, в связи с чем он несколько расширил показания к вмешательству с целью сократить время родов. Роженица и ребенок благополучно выписались. Правда, женщина вернулась домой с послеоперационным рубцом от кесарева сечения.

Это частный пример, но он показывает, каким образом может работать медицина. Ситуации, когда интересы пациента не стоят на первом месте, к сожалению, не редкость. И меры репрессивного характера здесь малоэффективны. Ведь в истории болезни в подобных случаях доктора пишут то, что нужно. Об электричках они там, естественно, не упоминают. Врачу обосновать свои действия в таких случаях несложно, особенно когда совесть не мешает ему злоупотреблять наивностью пациентов. Умный пациент это должен понимать. Но даже в таких, казалось бы, безвыходных ситуациях у пациентов есть возможности не быть объектом. В последующих главах я на них подробно остановлюсь.

7. Уверенность в том, что интересы пациента всегда совпадают с интересами администрации лечебно-профилактического учреждения.

Любое ЛПУ заинтересовано в пациентах, которые приносят деньги или за которыми идут деньги. Чем больше денег, тем лучше. За пациентов ведется конкурентная борьба. Рынок медицинских услуг жесток. Медицинский бизнес диктует свои законы . Администрация больницы может предложить врачу назначать не то, что требуется пациенту, а то, что есть в больнице и что выгодно администратору. Главный врач для финансового благополучия ЛПУ или для своего личного может запретить своим врачам говорить о недостатках больницы (например, о том, что в другой больнице конкретному пациенту будет лучше, так как она лучше оснащена). Доктору, нарушившему корпоративную этику, главный врач может предложить увольнение или иным образом негативно повлиять на его карьеру. Далеко не все медицинские работники готовы к борьбе с руководителем ЛПУ за благополучие пациентов.