Федор Углов - Честный разговор о том, что мешает быть здоровым русскому человеку

Однако начавшееся трезвенническое движение было прервано грубым вмешательством в него официальных властей. Министром финансов было сделано распоряжение: «…Приговоры городских и сельских обществ о воздержании уничтожить и впредь городских собраний и сельских сходней для сей цели не допускать». По питейным делам были брошены в тюрьмы более 11 тысяч крестьян.

Даже с церковью правительство вошло в конфликт, отстаивая барыши виноторговцев. Министр финансов писал обер-прокурору Святейшего Синода: «Совершенное запрещение горячего вина посредством сильно действующих на умы простого народа религиозных угроз и клятвенных обещаний не должно быть допускаемо, как противное не только общему понятию о пользе умеренного употребления вина, но и тем постановлениям, на основании которых правительство отдало питейные сборы в откупное содержание».

Мы знаем, как высоко оценили это трезвенническое движение русские революционные демократы. Н.А. Добролюбов ценность бойкота спиртных напитков видел в том, что народ показал готовность и способность вести свою жизнь трезво. В статье «Народное дело. Распространение обществ трезвости» (Добролюбов Н. А. Собр. соч. в 9-ти томах, т. 5. М. — Л., 1962, с. 285) он писал:

«Сотни тысяч народа, в каких-нибудь пять-шесть месяцев, без всяких предварительных возбуждений и прокламаций, в разных концах обширного царства отказались от водки».

В связи с трезвенническим народным движением и его подавлением К. Маркс писал: «Всякая попытка поднять их (крестьян) моральный уровень карается, как преступление. Достаточно вам лишь напомнить о правительственных репрессиях против обществ трезвости, которые стремились спасти московита… от водки» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 207).

С этого времени организация обществ трезвости надолго сделалась невозможной. Однако народный протест против вина, поддерживаемый в статьях передовых врачей, учителей, ученых и просветителей, продолжал оказывать влияние на умы, на поиски людьми путей преодоления пьянства. И несмотря на правительственное стремление поддержать пьянство на прежнем уровне, оно продолжает спадать, на что указывают данные о потреблении алкоголя на душу населения страны.

Так, если в 1863–1866 годах чистого спирта на душу населения ежегодно приходилось в среднем по 4,55 литра, то через 10 лет — 4,18, еще через 10 лет — 3,32, а в 1893-м — 2,46 литра. Таким образом, можно считать несомненным, что вопреки действиям правительства, благодаря влиянию на умы людей лучшей части нашей интеллигенции, революционных демократов и народных просветителей начиная с шестидесятых годов потребление алкогольных напитков в стране постепенно уменьшалось и в таковой же пропорции в ней уменьшалось количество «алкогольных» смертей. Если в 1870 году умерло от пьянства внезапно 4077, то в 1878 году — 3240 мужчин.

Народ был возмущен действиями царского правительства, прибегнущего к репрессиям против участников трезвеннического движения, а также поведением церковников, которые под влиянием властей сразу прекратили борьбу с пьянством. Последнее нашло свое проявление в образовании различных сект, в частности сект шундизма и малеванщины, в которых борьба против вина являлась одним из основных направлении деятельности. Именно этому сектантство в то время в значительной мере и было обязано своими успехами. Сектанты ставили в вину церкви ее бессилие в борьбе против пьянства. Они говорили, что никто не мог избавить их от него — ни царь, ни духовенство, и что у них не оставалось иного выхода, как переменить веру.

Если правительство и послушные ему церковники боролись против трезвости, то революционные демократы, вся прогрессивная интеллигенция страны увидели в этом движении пробуждающееся в народе стремление к сознательной культурной жизни и всячески старались помочь ему.

Вторая половина 19-го столетия характеризуется большим подъемом в общественной жизни России, ростом демократических устремлений среди интеллигенции. Прогрессивная интеллигенция горела святым желанием нести народу грамоту, просвещение. Многие обеспеченные люди открывали в деревнях школы. Одной из таких школ, сохранившихся и поныне, является Яснополянская школа Льва Николаевича Толстого. Великий русский поэт Н.А. Некрасов, правдиво освещая тяжелую жизнь беднейших слоев крестьянства, наглядно и убедительно показал те причины, которые вели бедняка к гибели. Он призывал всех честных людей России помочь крестьянину выйти из его бедственного положения. «Кто живет без печали и гнева, тот не любит отчизны своей», — писал он.