Эрик Бишофф - Противоречия делают деньги.

Мы сразу же начали встречаться. Но было одно непреодолимое препятствие : Лори была не только моделью, но и совладельцем этого агентства. А у них было правило

«никаких шашней внутри коллектива».

Именно так! Я взял её номер,и через неделю или две, мы пошли в бар. С тех пор наши отношения набирали обороты, и очень скоро мы стали парой.

Лори была моделью лет с четырёх или пяти и хотела сделать на этом карьеру. Мы знали, что если кого-то из нас ждёт будущее в модельном мире, то это будет

Чикаго или Нью Йорк. Кое-кто из наших друзей переехал в Чикаго и нам эта идея понравилась. Нас ничто не удерживало, по этому мы бросились в омут с головой.

Оба мы искали перемен. Нам нужны были приключения. По этому мы погрузили свои пожитки в пикап 70-го года выпуска и поехали в Чикаго. Дело было зимой, и

было холодно и хмуро, но мы наслаждались каждой минутой.

Мы нашли апартаменты-студию в даунтауне. Лори получила работу ночной официанткой, так что днём она могла ходить по модельным агентствам пытаясь начать

карьеру, а я устроился барменом и швейцаром в даунтауне Чикаго, так что мог делать тоже самое. Швейцарами называли вышибал, но на Раш стрит, где я работал,

слово «вышибала» не очень любили.

Чикаго был крутым городом. Нам нравилось там жить, но модельный бизнес – очень соревновательный. Примерно через год мы поняли, что это – не наше.

С деньгами стало туго, и всё дошло до того, что после Рождества нам отключили электричество за неуплату. Мне было 26, почти 27 лет. Тогда я понял, что

хватит играть в игры и надо начинать задумываться над тем, как дальше строить жизнь

Непойми где, штат Миннесота

У моего отца был знакомый, который держал компанию под названием Dahlman Manufacturing. Думаю, в основном из-за знакомства с папой, он предложил мне работу

продажника.

Далман производили технику для сельского хозяйства, а именно комбайны для сборки картофеля в маленьком городке в полутора часах езды на север от Миннеаполиса

под названием Брэхэм.Переехать из даунтауна Чикаго, где ты работал в ночных клубах и модельных агентствах, в город с населением в 1500 и продавать комбайны

- вот что я называю культурным шоком.

Несколько месяцев я жил один. Лори была в Чикаго, заканчивала свои модельные дела. Жизнь там была холодной, промозглой и некомфортной. Печка, которую надо

было топить древесиной, была единственным источником тепла в доме, который я арендовал.

Работа мне не нравилась совсем. Вроде она была и нормальной, и я занимался продажами, в чём я был хорош, так что часть её была более-менее. И коллектив

был хорошим. Но эти люди настолько отличались от меня, что я чувствовал себя не на своём месте.

В течении года столько народу колесило из Брэхэма туда-обратно. Для них полтора часа езды до Миннеаполиса было занимательной экскурсией. Мне так не казалось,

и я большую часть времени охотился и рыбачил - единственное что там можно делать помимо пьянства.

Но работа обеспечивала меня ежедневными чеками и была шагом в правильном направлении. Для меня тогда было необходимо работать на традиционной работе что

позволило бы мне потом двигаться дальше.

Летом 1983-го я поехал в Чикаго чтоб забрать оттуда Лори. Там мы устроили великолепную отвальную и поехали в Брэхэм. Когда она приехала туда, то была шокирована

ещё больше меня. Но она сильно старалась приспособиться и у неё почти получилось. Такая уж она у меня.

Ребёнок на подходе

Вскоре после переезда Лори, мы обнаружили, что она беременна, видимо, благодаря отвальной в последний вечер в Чикаго.

До этого события я не особо думал о женитьбе. Я знал что Лори - именно та, но женитьба не была тем о чём я когда-либо задумывался. Мы и ребёнка заводить

не думали. Но известие о её беременности стало определяющим моментом в наших отношениях. Она не знала как я на это отреагирую. Мы ведь такого варианта

никогда не обсуждали.

Я этот день живо помню до сих пор. Мы гостили у моих родителей и Лори сходила за тестом на беременность. Я был во дворе и стрелял по мишеням из лука. Лори

вышла и сказала, что тест подтвердился. Время застыло.

Мы пошли в ресторан "Перкинс", который находился рядом с домом моих родителей и сели в углу. Она посмотрела на меня и спросила "Что ты хочешь сделать?"

"Ты первая"

Мы оба решили, даже не зная что думает другой, что хотим этого ребёнка.

Всё быстро изменилось. Для меня - я понял на каком жизненном этапе я нахожусь. Больше я не мог страдать фигнёй. Надо было становиться серьёзным.