Роман Анискин - Инженеры тела

При этом, разумеется, речи не идет, что «наука не работает». Работает еще как. Например, 22 декабря 2015 года SpaceX во главе с Илоном Маском приземлили ракету-носитель Falcon 9 на Землю, после выхода на околоземную орбиту. Напомню, эпохальное для мировой космонавтики событие предварил взрыв такой же ракеты во время попытки запуска несколькими месяцами ранее. И в то время, как успех в очередной раз демонстрирует торжество научного знания, неуспех не бросает камень в огород. Отнюдь, он лишь отображает силу человеческого фактора: недочеты, халатность, недостаточный предварительный анализ и наконец ошибка в общей модели, закравшаяся неизвестно куда. По заявлениям представительства Пентагона, на разработку одних лишь двигателей для этих ракет было выделено 180 миллионов долларов – такова цена научного прогресса сегодня. Таковы должны быть масштабы. Думаете, там не перепроверили все теории, все анализы, все модели и расчеты по десять раз? Уверен, такой дотошности еще поискать – не чета тому, что творится в проектировании программ тренировок спортсменов, пусть даже мирового класса. Все человеческий фактор. Еще большее влияние он имеет на биомедицину – в силу отличия друг от друга каждого индивидуума, биологической единицы, вероятность ошибки в построенной модели лечения/тренировки человека значительно выше. Этот факт – повод увеличивать количество испытуемых для минимизации влияния индивидуальных отличий каждого объекта на результат исследования. Но так же, это повод испытывать сомнения по поводу любого решения, основанного на «научных фактах». Увы, даже подкрепленные десятком другим ссылок, это все чаще предположения, чем факты. Реальность биологии и медицины на сегодня. Чем больше автор претендует на глубокую научность и попытки опираться на знания о функционирований уровней организма, лежащих в глубине биологической иерархии (клеточный и молекулярный, например), не сказать, чтобы сильно подробные и точные – тем выше шанс на построение ошибочной теории или модели. Или недостаточно верной.

Забавно, что едва ли не единственным диагностическим инструментом на тренировках у многих выступает пульсометр, да и то, не у всех, а претензии на работу с организмом при этом обращены к клеткам, тканям и молекулам. Вдвойне забавно, если используемый пульсометр будет работать по технологии фотоплетизмографии. Это такой зеленый лучик, просвечивающий ваши сосуды под кожей. Существует ключевая разница между работой нагрудных пульсометров, и световых пульсометров. Первый меряет длительность сердечного цикла R-R и работает по принципу электрокардиограммы, второй меряет длину пульсовой волны посредством просвечивания сосудов по специальной технологии. Уже на этом этапе становится прозрачной разница в принципах работы. Любые изменения в работе проводящих кровь сосудов (привет симпатическая и парасимпатическая НС) сказываются на разнице в показаниях между нагрудным и ручным пульсометрами – это даже в покое. Представьте себе активную работу руками (в процессе выполнения соревновательного задания, например), и попытку регистрировать показания работы ССС в этот момент. Вспомните про попытку строить тренировку на основе клеточных и молекулярных механизмов. Похоже на попытку разглядеть Юпитер, щерясь в театральный бинокль, и увидеть картинку, аналогичную снимку Вояджера. Мерещиться вам может что угодно, по факту же, вы увидите размытое изображение из полутора пикселей.

В итоге – непривычная ситуация. Сами по себе данные в области биологии и медицины, служащие основой спортивной науки, все больше дискредитируются в научном сообществе – где плохая организация эксперимента, где ошибочная интерпретация, недостаточная достоверность, иногда откровенный подлог и прочее. Получается, оставлять решающее слово за «научными обоснованиями» не обязательно? Видимо да, но от чего тогда отталкиваться – ведь внятного руководства, как выстраивать тренировочный процесс в соревновательной общей физической подготовке, нет. Наука, равно как эмпирика и интуиция, все еще вносит не менее ценный вклад в спортивную методологию, но важно не переоценить каждый из источников. Увы, в свете проблемы, описанной во вступительной главе, научные данные уже нельзя рассматривать как окончательный аргумент для принятия решения о каких-то тренировочных приемах. Полностью отказываться – тоже поспешно. Принимать во внимание, пожалуй, оптимальный способ взаимодействия с научным знанием в спортивной и в частности, тренерской деятельности на сегодня.