Александр Горбунов: Пушкин и Пеле. Истории из спортивного закулисья

Знаменитый мюнхенский финал олимпийского баскетбольного турнира 1972 года описан тысячекратно. Счет 50:49 в пользу американцев, три секунды до конца, фантастический пас Ивана Едешко через всю площадку на Александра Белова, точный бросок, 51:50 – советская баскетбольная команда впервые выиграла титул олимпийского чемпиона.

Американцы подали протест, не вышли потом на награждение, серебряные медали сборной США по сей день хранятся в олимпийском музее Лозанны, и музейные работники время от времени вынимают из шкафа – протирают.

Дебаты по протесту американскому затянулись тогда в Мюнхене до самого утра. Советские баскетболисты, просидев часа два, отправились в отель ждать вердикта. «Было, – вспоминал Едешко (автор паса, но не герой матча – героем он называет Сергея Белова, набравшего в финальной игре 20 очков), – обидно. У нас же закуплено. На столе баварские сосиски, в холодильнике отличное немецкое пиво, сопровождающие обещали икру и водку. Но мы сидели и ждали решения – ничего не поделаешь: вдруг придется снова играть».

Ранним утром в гостиницу вернулся второй тренер Сергей Башкин, всю ночь проторчавший там, где рассматривали протест. Пришел с постной физиономией и говорит: «Переигровка». Все разочарованно вздохнули, а Сергей Григорьевич, выдержав паузу в полном соответствии с требованиями МХАТовских режиссеров, с улыбкой на лице добавил: «Через четыре года!»

Летом 1972 года стояла небывалая жара. Театр на Таганке гастролировал в Ленинграде. «Я, – рассказывал Вениамин Смехов, – играл короля Клавдия в толстенном свитере и от всей души желал моему герою „полной гибели всерьез“ и поскорее. Другой каторгой была главная (и любимая) роль в „Часе пик“. Эту трагикомедию мы исполняли во Дворце культуры имени, разумеется, Дзержинского. Братья Орловы так любили мой спектакль, что на время прощали дворцу его „кликуху“. На „Час пик“ я мог протащить одного человека через служебный вход, чтобы тот в дальнейшем растворился в слипшихся слоях населения. Так я поступил со спортсменом, имя которого Орловы произносили с таким же трепетом, как имя Высоцкого: Саша Белов. Он трагически рано умер, молодой гений баскетбола, а я могу только гордиться, что безбилетника-великана Сашу проводил по служебным коридорам в фойе и предложил ему „раствориться“. По окончании спектакля мой гость ждал меня на улице. Мы дошли с ним до моей гостиницы „Октябрьская“, и в беседе об искусстве и спорте он оказался золотым исключением из абсолютного большинства „звезд“, мыслящих главным образом орудиями своего ремесла – руками или ногами».

В феврале 1975 года отправился на матч баскетбольного чемпионата страны ЦСКА – «Динамо» и сразу после игры передал для ТАСС короткий оперативный отчет, отметив в нем, что, на мой взгляд, арбитры встречи, арбитры, между прочим, международной категории, в концовке ошиблись в пользу «Динамо», и это сказалось на результате. Они не зафиксировали явный фол на Сергее Белове. В этот момент в ожидании свистка остановились не только армейцы, но и динамовцы. Но свистка, который дал бы ЦСКА право на два штрафных и возможность сравнять счет, не последовало.

Спустя несколько дней на бланке депутата Моссовета в ТАСС на меня пришла «телега» за подписью В. Костина. «Возникает вопрос, – пишет баскетбольный судья, – чем руководствовался автор составляющий данную заметку (сохранен авторский текст. – А. Г. ) и кто дает ему право бездоказательно обвинять руководствуясь своим личным восприятием двух коммунистов в жульничестве? Кроме всего прочего как депутат считаю, что со стороны автора мне нанесено официальное оскорбление унижающее мою честь и достоинство. Наверно председатель постоянной комиссии физического воспитания и спорта прежде всего должен быть принципиальным и честным человеком».

Кто бы сомневался.

Сложно сказать, какие причины подвигли Михаила Прохорова взять под свое олигархическое крылышко весь российский биатлон и вкладывать в него немалые средства. Вряд ли по указанию властей он пошел на этот подвиг. Скорее всего, по зову спортивного сердца. А заодно биатлон стал компенсацией за приобретение в Америке баскетбольного клуба НБА. Роман Абрамович примерно так же компенсировал покупку «Челси» финансированием получившей широкую известность тольяттинской футбольной Академии и спонсорской поддержкой работы Гуса Хиддинка в сборной России.