Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

В квартиру он проходить не стал и спросил без всяких предисловий:

– Скажите, к вам сегодня заходил ваш сосед – Леонид Карпович Зольский?

– Да, я как раз собрался бриться – мне надо было маму встретить из аэропорта. Мы только недавно приехали – рейс задержали.

– И зачем к вам заходил ваш сосед?

– Ему надо было куда-то позвонить.

– Но у него же дома есть свой телефон?

– Есть, но он сказал, что тот барахлит. Вот я и пустил. А что в этом такого?

– Ничего, – расплываясь в улыбке, произнес Игнатов. – Соседи всегда должны выручать друг друга.

Алонсо Райнери вышел из автомобиля и сразу заметил человека, к которому приехал. Седовласый мужчина в накинутом на плечи пончо и соломенной шляпе, сидел в плетеном кресле возле входа в свой дом и курил гаванскую сигару. Это был Гильермо Риос – некогда известный чилийский боксер, а затем тренер, воспитавший не менее известного боксера Рамона Сапату, который в 1956 году представлял Чили на летних Олимпийских играх в Мельбурне, дошел до финала, но проиграл поединок советскому боксеру Геннадию Шаткову. Теперь Риос был на пенсии и бокс смотрел только по телевизору. Однако Райнери, нанося визит этому человеку, рассчитывал снова вернуть его в профессию.

– Добрый день, сеньор Риос! – обратился гость к бывшему боксеру.

Не вынимая сигару изо рта, хозяин дома смерил нежданного визитера оценивающим взглядом и, видимо вполне удовлетворенный его внешним видом, жестом пригласил гостя присесть рядом с собой в такое же плетеное кресло. При этом он не проронил ни слова.

– Хорошая погода для того, чтобы наслаждаться жизнью, – вновь нарушил тишину Райнери, откидываясь на спинку кресла.

– Трудно чем-либо наслаждаться в полной мере, когда к власти в стране пришла хунта, – нарушил наконец свое молчание Риос.

Гость бросил на него короткий взгляд и спросил:

– Разве можно так говорить, не зная, кто перед вами?

– Не все в этой жизни измеряется страхом, – ответил хозяин дома, по-прежнему дымя сигарой.

– Простите, синьор Риос, я забыл, что вы бывший боксер, – улыбнулся Райнери.

– Это все было в далеком прошлом.

– Разве десять лет назад это так далеко?

– Для меня – слишком.

– Но вы не хотели бы снова вернуться на ринг?

Эти слова заставили Риоса с удивлением посмотреть на гостя – не шутит ли он? Но длилось это недолго – в следующую секунду хозяин дома снова курил свою сигару и смотрел куда-то вдаль. Гость понял, что если его не прогнали после слов о боксе – а такое было вполне возможно и его об этом предупреждали те, кто давал ему адрес бывшего боксера – то можно смело продолжать разговор.

– Извините, я забыл вам представиться. Меня зовут Хорхе Куэвас, я представляю интересы одного молодого боксера по имени Анджей Кравчик.

Райнери специально представился вымышленным именем – в целях конспирации.

– Не знаю такого, – все так же глядя вдаль, сообщил Риос.

– Не удивительно, поскольку этот боксер еще ничем себя не проявил. Но он хочет участвовать в соревнованиях, которые скоро пройдут в Сантьяго, и ищет себе хорошего наставника. Мы подумали, что вы, синьор Риос, самая подходящая кандидатура.

– Вы ошиблись – я вам не подхожу, – ответил бывший боксер, даже не поворачивая головы.

– Мы вам хорошо заплатим – в эскудо или в американских долларах.

– Деньги меня не интересуют.

– Тогда вас должна заинтересовать идея – мы хотим бросить вызов Элою Пересу, который числится в любимчиках самого Пиночета.

Риос снова бросил косой взгляд на гостя, но и он длился недолго.

– Похвальное желание, но трудно выполнимое, – произнес бывший боксер.

– С вашей помощью у нас есть шанс его осуществить.

– Я много лет в отставке и мне не хочется возвращаться в прошлое.

В это время из дома вышла пожилая женщина и позвала:

– Гильермо, иди в дом – касуэла остынет.

Судя по всему, это была жена бывшего боксера, которая звала его на обед – отведать чилийской похлебки. И когда она удалилась обратно в дом, Риос отбросил в сторону недокуренную сигару и поднялся из кресла.

– Вас в дом я не зову, вы, наверное, торопитесь, – сказал Риос, обращаясь к гостю.

После чего он, даже не простившись, направился к обеденному столу. Однако у Райнери был в запасе еще один аргумент, который он приберег напоследок.

– Будет очень жаль, если Нельсон Агеро снова окажется победителем, – четко выговаривая каждое слово, произнес Райнери.