Геннадий Никитчанов: Los pioneros. История Примеры глазами Сервантеса

Здесь нельзя не заметить, что испанцы в принципе охотно пользовавшиеся услугами легионеров, всё же больше ориентировались на своих. Особенно актуально то было для малых клубов, не обладавших возможностями «Реала» и «Барсы». Здоровое планирование существовало в ином измерении и происходившее скорее, напоминало стихийный рынок под управлением случайности.

Строго говоря, первое явление Крайфа было революцией Ринуса Михелса. С точки зрения результата неубедительно: единственный титул, добытый в третьем сезоне работы – совсем не то, на что рассчитывала Каталония. Всё могло сложиться раньше, но выезд в уже вылетевшую «Кордову», планировавшийся как оформление чемпионства, обернулся голом Фермина с пенальти, вдохновенной игрой Дель Боске и Мануэля Санчиса (двое первых проходили университеты аренды, последний заканчивал карьеру) и поражением, после которого уже не было большого смысла говорить о стимуляции Мадридом противника и судей. Титул ушёл на «Чамартин».

На преломление ситуации был вызван Крайф. Его очень хотели оставить в «Аяксе», грозя страшными карами дисквалификации. Крайф очень хотел уехать и предоставил федерации с клубом полнейшую свободу выбора: отпустить вообще из футбола, или, отпустить в «Барселону». По мнению Михелса, работавшего с ним в «Аяксе» и сборной Голландии, именно этого игрока с его тактической выучкой, нестандартными решениями ситуаций и умения бороться на любых скоростях «Барселоне» не хватало на длинной дистанции.

Тотальный футбол в приправе искусственного офсайда, отлично работавшие в «Аяксе», не оказались универсальной формулой. «Она может быть хороша и даже совершенна в сравнении с другими тактиками. Но если для танго нужно двое, в иных схемах возможно сглаживание слабых сторон за счёт сильных, то для идеи Михелса нужны 11 равноценных исполнителей. В „Аяксе“, который выстраивался годами, или, в сборной Голландии, куда он мог брать игроков из других клубов, у него была такая возможность. Здесь же была своя специфика. Уже хотя бы в том, что „Барселона“ не могла быть полностью голландской в связи с лимитом легионеров. Однажды, в 1973 это удалось и едва ли тогда где-то в Старом Свете был футбол более радостный и куражный, чем в „Барселоне“. Но это была скорее, победа настроя, чем истинного класса» – объясняли тот период в Испании.

Его апокрифом стал разгром на Бернабеу – 5:0. Крайф забил один из мячей и привычно дирижировал игрой. Интересно, что его, подобно Кубале, звали в Мадрид. Он, в отличие от политэмигранта, открыто сказал о том, что не хочет иметь ничего общего с диктатором. Это потом Крайф будет учить такту и дипломатии.

«Если я говорю о первых номерах, то для меня это значит, что при оценке условно пяти качеств мой избранник должен получить десять баллов за каждое. Ван Бастен в одном не добрал бы десятые доли. Загвоздка в его характере. Это очевидно. Когда „Милан“, заключив с ним контракт, представлял его в своем кругу, он был охарактеризован как человек неординарный. И тому была причина. Например, журналисты на первой пресс-конференции спросили его, что он думает о Ривере, игроке, в ту пору считавшемся маркой клуба. Пусть вопрос и не очень приятный для новой звезды. Но что бы сделал другой на его месте? Наверное, что-нибудь придумал, но так, чтобы выглядеть симпатичным или, по крайней мере, дипломатичным. Марко же без тени улыбки сказал, что такого футболиста он просто не знает. Согласен – не хочешь говорить неправду – не обманывай, но сделай это более элегантно, более уважительно к партнеру и аудитории. Я б на его месте сказал: „Ривера? Да о нем все сказано“. Это так просто. И он выглядел бы джентльменом. Так нет же. Сказал, как всегда, то, что чувствовал, и так, как хотел. А это в нашем мире, мне кажется, скорее дефект, чем достоинство» – пишет он в своей книге «Мои футболисты и я».

Изменится и его отношение к Мадриду. Здесь же он называет легендарного Пако Буйо «человеком, которому нет равных, когда нужно совершить невозможное», подтверждает, что всегда хотел видеть в своём составе Бутрагеньо, которому всегда нашёл бы место в составе и почти приравнивает Ди Стефано к Пеле. «Если уж занять совершенно беспристрастную позицию, то должен признать публично, что как командный игрок Ди Стефано был более разнообразным, чем Пеле».

Но это – лишь один из пяти критериев Крайфа. Индивидуальное и командное мастерство, мгновенный выбор решения на общую пользу, самоотдача и чёткое представление своих возможностей. Проще поясняя последнее, если защитник видит открывшегося нападающего, но не умеет играть длинные передачи, ему лучше отдать ближнему и так довести до атаки. Если получится быстро – забьют, нет – хотя бы не пропустят. Примерно этим можно объяснить существующую игровую доктрину «Барселоны».