Евгений Ловчев - «Спартак» и другие

У соперника в составе был Виктор Серебрянников – мастер штрафных, в тот год он назабивал со стандартов много голов. И в той игре произошел уникальный случай. Виктор пробил в девятку – Анзор достал. Но судья велел перебить, и Серебрянников ударил уже в другой угол. Но Анзор и этот удар потащил! Вот в чем было ноу-хау: Кавазашвили раздвигал стенку на две части, закрывая тем самым углы, а сам он стоял по центру ворот и успевал долететь, если надо, до углов.

Представьте картину – на матче 100 тысяч зрителей, которые болеют против тебя, и Коля Осянин, обыграв на протыке пятерых – Сабо, Турянчика, Круликовского и Соснихина и вратаря Рудакова, забивает! Мы выдержали стартовый натиск и сумели реализовать свой момент, повели в счете. Нас давили весь второй тайм, но «Спартак» выдержал.

Может быть, та установка Симоняна и стала главным фактором. Мы успокоились, были настолько расслабленными, что в день игры пошли в магазин, чтобы купить родным знаменитые киевские торты. Помню, идем назад в гостиницу, у каждого в руках по три торта. А навстречу легендарный обозреватель «Советского спорта» Лев Иванович Филатов. У него от удивления и рот раскрылся: золотой матч, а спартачи по магазинам за тортиками ходят!

– А вы почему не в гостинице? – спросил Филатов.

– А мы свою задачу уже выполнили! – ответили мы. Имелись в виду, конечно, торты.

Потом уже Лев Иванович, по-моему, про этот случай в «Советском спорте» написал.

В конце года нас награждали золотыми медалями. Вручали награды баскетболистки подмосковного «Спартака», знаменитые Ольга Сухарнова, Нелли Ферябникова, олимпийские чемпионки, чемпионки мира. Народ, а в лужниковский дворец спорта пришли тысяч восемь, ухахатывался: мы с Гилей Хусаиновым были высоким девчонкам (ростом под два метра) по пупок!

«Спартак» был не такой, как все, это даже в награждении проявилось, когда на сцену позвали опального в ту пору Михаила Ножкина. Певец и актер провел запрещенный, можно сказать, творческий вечер. Старостин потом рассказывал, что впоследствии стали искать, кто на сцену выпустил поэта. Чапай рассказывал, как отбился: мол, сидел в зале и ничего не знает, а Ножкин (это же он сочинил стихи, где были строчки: «А в музее Ленина – лишь пальто простреленное, два костюма стареньких да пара башмаков») сам вышел, поскольку болел за «Спартак».

Тренерами в мой первый год в «Спартаке» были Никита Симонян, Анатолий Исаев, Сергей Сальников и Анатолий Коршунов. Это традиции, они же все спартачи, я видел, как люди переживали и как любили клуб, как нянчились с нами, футболистами.

Вася Калинов… Игрок очень талантливый, но нережимный. Сколько же баек с ним связано!

Он сам из Балашихи и в выходной уезжал туда. Ну а возвращался, скажем так, иногда не в лучшей форме. Тренировка идет восстановительная, жарища страшная!

Никита Палыч говорит: ребята, бегаем по кругу. Вася садится на поле, во рту травка, стебелек жует. Тяжело бегать «после вчерашнего».

– Никит Палыч, – начинает Вася, – говорят, вы прилично по воротам били?

Палыч зовет второго тренера, Анатолия Константиновича Исаева:

– Исайчик, есть заказ!

Исаев подает с фланга, Симонян бьет с лета, а Васька комментирует – это удар для «Пионерской правды», это гол для «Комсомолки», а это для «Советского спорта».

Проходит несколько минут, тренеры понимают, что все бегают, а Вася тут журналиста изображает.

– Вась, три круга, и в баню, – говорит Симонян.

Не надо думать, что Симонян был слишком мягким человеком, я на себе испытал это. В 71-м мы играли на Кубок с «Кайратом» в Москве. У Алма-Аты всегда была злая, неуступчивая команда.

У меня в самом начале футбольной карьеры сводило ноги в конце матча. Проблема больше психологичная – как подумаю о судорогах, так и они приходили. Вываливался за поле, и массажист разминал икры. Я не понимал, что происходит, доктора тоже не могли разобраться. Пил таблетки, но все равно не помогало: как 15 минут до конца остается, проблемы с мышцами возвращаются. И вот игра с «Кайратом», идет дополнительное время, все замены уже сделаны. И как всегда, у меня начинает сводить ноги.

Прошу нашего полузащитника, Колю Киселева, подстраховать меня на месте левого защитника, опасаясь не успеть за своим игроком. И в последние 15 минут Олег Долматов, игравший тогда за «Кайрат», на моем фланге мог дважды забить. Дважды мяч после его ударов попадал в штанги. Я с поля не ушел, хотя ноги сводило, и чувствовал себя героем – помог же команде.