Владимир Дворцов - Вызов принят

– Не ожидал от наших лидеров – сначала шапки сняли перед «звездами» – ах Лафлер, ах Кларк! А потом, на льду, струсили. Балдерис испугался Гэйни, первой тройки не видно было, – тихо, как-то поэтому особенно горестно говорит мне Тихонов, когда я усаживаюсь рядом с ним на еще теплую скамейку в пустом полутемном зале. – Не хотят играть в сборной, надоело или не могут сражаться на высшем уровне не жалея себя – пусть скажут. Неволить никого не будем. Завтра будет у нас последний разговор.

Пошутить бы, как-то успокоить тренера. Но чувствую, сейчас это получится не к месту. А все-таки отвлечь тренера от «черных» мыслей как-то надо.

– Виктор Васильевич, надо советским читателям сказать несколько слов.

– Пожалуйста, – чувствуется, собрался тренер с силами, встряхнулся, – пожалуйста. Соперников надо поздравить с успехом. Они приложили много старания для победы, проявили незаурядное мастерство. Нас, к сожалению, подвели лидеры – форварды звеньев Петрова и Жлуктова, сыгравшие недостаточно инициативно, робко. Хорошо выглядело звено Ковина, а со второй половины встречи – голиковская тройка. Однако двумя звеньями победить такого могучего соперника, какого мы имели сегодня, конечно, нельзя. С ошибками играл Цыганков, и его пришлось отправить в запас, заканчивая встречу пятью защитниками. Из соперников отличное впечатление произвел Лафлер, поспевавший буквально повсюду. Профессионалы вновь подтвердили, что когда хотят, они могут играть жестко, но не грубо.

Много раз меня пытали: насколько отличаются интервью для печати от «беседы не для прессы». Теперь получили представление?…

На пресс-конференции кто-то из местных журналистов подкидывает нашему тренеру «спасительный вопрос»: «Какого качества был сегодня лед?»

– Лед оказался на удивление неважным, но он был одинаково посредственным для обеих команд, – ответил В. Тихонов, не ухватившись за протянутую «соломинку».

Теперь что скажут соперники? Боумэн окружен журналистами около раздевалки своей команды. По лицу видно, что счастлив, но держится скромно, с достоинством. Позже, когда его команда проигрывала, он оставался также корректен, объективен, и только глаза выдавали, насколько глубоко опечален.

– Мы счастливы, что нам удалось выиграть у столь авторитетного соперника, – говорит Боумэн, – мои хоккеисты действовали на предельных скоростях, с большим желанием победить и выполнили мою просьбу не оставлять команду в меньшинстве, хотя, конечно, это был жесткий, мужской хоккей. У нас отмечу Лафлера, у противников – звено Голикова.

– Я и мои товарищи, – охотно сообщил Жиль, – играли сегодня вдохновенно, мне показалось, что я вообще парю надо льдом, словно бабочка. Мы сумели добыть победу в атаке. Советская сборная очень сильна, но на наше счастье начала играть по-настоящему лишь во второй половине встречи.

В «Рокфеллер центре», где квартирует нью-йоркское отделение ТАСС, расположены офисы Ассошиэйтед Пресс и Канадиен Пресс. Что агентства передали о прошедшем матче?

«Сборная «звезд» НХЛ, – пишет АП, – продемонстрировала в матче с советскими хоккеистами волевой, страстный хоккей и благодаря блестящей игре Лафлера и многих его партнеров не дала соперникам перехватить инициативу».

Наутро газеты не щадят проигравших. Вот что писала девятого февраля, например, нью-йоркская «Ньюсдей»: «Не только для публики, но и для канадских игроков совершенным откровением была пассивность игры русских, которые избегали силовой борьбы. Советская команда за весь матч лишь несколько раз пыталась взяться за свое главное оружие – скоростную атаку, однако профессионалы довольно быстро и эффективно их обезоруживали».

О некоторых выдающихся хоккеистах сборных СССР и НХЛ по ходу повествования я расскажу несколько подробнее. Начну с Ги Лафлера. Он родился 20 сентября 1951 года в маленьком городке Тюрсо во франкоязычной канадской провинции Квебек. До сих пор он предпочитает говорить по-французски, хотя постоянные поездки с «Монреаль канадиенс» по Северной Америке вынудили его выучить и английский. Когда известная во всем мире финская фирма спортинвентаря «Кохо», клюшками которой одно время Лафлер играл, предложила ему с женой в качестве одной из компенсаций за рекламу отдохнуть за ее счет в Европе, супруги Лафлер без колебаний выбрали французскую Ривьеру.

По пути во Францию они заехали получить «отпускные» в Хельсинки и на сутки выбрались в Москву.

Я встречал чету в Шереметьеве, а позже беседовал с ними в «Национале». Ги Лафлера я видел не раз на снимках в газетах и журналах, на экранах телевидения и в кинохронике. В 1975 году наблюдал за его игрой из ложи прессы «Форума» в матче «Монреаля» с ЦСКА. Скажу откровенно, тогда большее впечатление на меня произвел мощный Шатт, но и Лафлер запомнился стремительным, легким, как я про себя определил, мальцевским катанием. Все-таки я побаивался упустить хоккеиста в толпе пассажиров многолюдного Шереметьевского аэровокзала и для подстраховки обратился к представителям «Интуриста» в международном аэропорту.