Игорь Фесуненко - Пеле, Гарринча, футбол…

К сказанному остается только добавить сухую статистическую справку: если ранее эта организация получала в свое распоряжение десять процентов от кассовой выручки с футбольных матчей, то недавно эта квота ФУГАП была уменьшена до двух процентов. Сделано это было по настоянию все тех же «картол» – руководителей клубов, которые отнюдь не заинтересованы в том, чтобы содержать всех этих бывших знаменитостей и вчерашних чернорабочих футбола. Картолы лихорадочно ищут деньги для миллионных сделок по купле-продаже сегодняшних «звезд», которые пока что сверкают. А завтра пополнят печальные списки ФУГАП…

Будем справедливы! Не все «идолы», не все погасшие «звезды» бразильского футбола заканчивают свой путь меланхолическим актом регистрации своей фамилии в списках ФУГАП. Некоторые из них не прощаются с футболом, они пытаются законтрактоваться тренерами в какой-либо из двадцати трех тысяч футбольных клубов Бразилии. О них и пойдет речь в этой главе.

В конце сезона 1957 года накануне ответственного турне по странам Америки и Европы взбунтовался тренер «Ботафого» Жениньо. Подобные конфликты являются обычным делом, периодически вспыхивают они то в одном, то в другом клубе Бразилии. И в этом нет ничего удивительного, ибо в самой структуре руководства клубами заложено неразрешимое, неустранимое противоречие между тренером, являющимся наемным тружеником клуба, и его хозяевами – картолами: президентом, директором департамента футбола, членами президентского совета. История не сохранила причин спора Жениньо со своими хозяевами: то ли он добивался более выгодного контракта для себя лично, то ли протестовал против продажи каких-либо игроков «Ботафого»… Да это и не важно. Важно то, что после того, как разъяренный Жениньо хлопнул дверью роскошного кабинета своего хозяина, в «Ботафого» родился новый тренер. Возможно, самый выдающийся. И уж наверняка самый компетентный из бразильских тренеров. Речь идет о Жоане Салданьи.

Разумеется, хозяева «Ботафого» при иных обстоятельствах никогда не позволили бы себе эту авантюру: пригласить скромного чиновника клуба, каковым был в то время Жоан, на весьма почетный и важный пост старшего тренера первой команды. Просто-напросто они оказались в безвыходном положении: «горела» очень выгодная «экскурсия», сулившая клубу прибыль, и нужно было кого-то срочно посылать с командой. Первым, кто подвернулся под руку, оказался Салданья. Он не имел блистательного футбольного прошлого: играл в детстве на пляжах Копакабана и Ипанема, потом стал тренером одной из «диких» команд, потом пристал к «Ботафого», где играло много его земляков из штата Рио-Гранде-ду-Сул.

Тут, в «Ботафого», Жоан помогал тренерам, работал переводчиком при нескольких европейских тренерах, приглашенных в Бразилию, потом стал исполнять обязанности администратора команды.

Когда его «бросили» в турне вместе с клубом, Салданья не растерялся. Он хорошо знал игроков, отчетливо представлял себе, что может и чего не может каждый из них.

Он решил, что у него нет времени для изобретения каких-то гениальных тактических схем и внедрения хитроумных новаций.

Жоан собрал игроков и сказал им:

– Вы видите, парни, эту правую полосу поля – от нашей штрафной площадки до ворот противника? Сюда, на правый фланг, никому из вас я не разрешаю совать нос. Это – коридор Манэ Гарринчи. Все остальные должны играть в центре и слева. К Манэ и близко подходить не смейте. Пусть делает здесь что захочет, а ваше дело ждать от него пас и бить по воротам…

Так после этой счастливой встречи дальновидного тренера и гениального футболиста начался сенсационный взлет знаменитого Гарринчи и не менее сенсационные победы «Ботафого» на чужих и своих полях. Жоан раскрепостил игроков, предложил каждому «играть свою игру». И даже если он давал какие-то строгие установки на тот или иной матч, он добавлял:

– Если вы в ходе матча почувствуете, что моя установка не дает результатов, меняйте игру, не оглядываясь на меня…

Это было неслыханно. Вероятно, никогда еще в истории бразильского футбола тренер не разговаривал с футболистами таким языком. И привыкшие к окрику, к железным оковам незыблемых тактических схем, малограмотные виртуозы мяча вдруг почувствовали веру в свои собственные силы. В свой, если хотите, футбольный интеллект. Мулаты, негры и белые, составляющие разноцветный «коктейль» «Ботафого», заиграли, как никогда не играли до этого. Зарубежное турне превратилось в победоносное шествие «Ботафого» по стадионам двух континентов. А вернувшись на родину, «Ботафого» в упорной борьбе с «Фламенго» впервые за много лет завоевал звание чемпиона.