Андрей Канчельскис - Моя география

И пусть не все уроки были одинаково увлекательными и радостными, за каждый из них в отдельности и за все вместе я могу сказать футболу одно лишь слово: «Спасибо».

Собственно, моя география - это не только города и страны, в которых мне довелось играть. Сын украинки и литовца, родившийся в Кировограде, сравнительно небольшом (особенно по меркам моей родины, занимавшей тогда одну шестую часть суши) областном центре, сегодня я имею два паспорта (российский и британский) и, кажется, прочно осел в окрестностях Лондона, этой многомиллионной, многоликой и многоязычной европейской столицы, возможно, одного из самых космополитических городов мира. Моя география продолжается и в моих детях: Андрей родился в Манчестере, Ева - в Глазго, они британские подданные и с равным успехом говорят на двух языках. Дочка, конечно, пока не то чтобы говорит, а лишь лопочет отдельные фразы, а вот сыну уже пришлось столкнуться с языковой проблемой и после переезда из Глазго старательно избавляться от шотландского акцента, который довольно сильно мешал взаимопониманию с одноклассниками. Кто знает, как сложится их жизнь, куда забросит их судьба, с кем сведет, какое продолжение получит в них наша семейная география?

Ну, а для меня все началось в тот момент, когда мой отец, Антанас Канчельскис, закончив в родном Каунасе среднюю школу, отправился проходить срочную армейскую службу. Ему повезло: принимая во внимание необъятные размеры Советского Союза, можно сказать, что служить ему довелось неподалеку от дома, ведь от Каунаса до Кировограда всего-то чуть больше девятисот километров.

Развлечений в то время было немного - разве что танцы по субботним вечерам. Туда-то, как правило, и отправлялся отец с товарищами, получая увольнительную. И вот в один прекрасный день на танцплощадке он встретил девушку, как и он, недавно окончившую школу и работавшую на фабрике почти в самом центре города. Они танцевали вместе весь вечер, а затем стали встречаться так часто, как позволял воинский устав.

Срок отцовской службы подошел к концу, но его армейский роман оказался куда более серьезным, чем простое увлечение. Вскоре они поженились и стали жить в доме матери вместе с ее старшим братом. Бабушку и дедушку по материнской линии мне не суждено было знать - родители моей мамы умерли рано: мать - когда ей было 12, отец - незадолго до ее свадьбы.

В этом доме - крохотной хибарке с удобствами во дворе - родились мы: сперва моя сестра Наташа, а затем и я. И только когда мне было два года, наша семья получила нормальную квартиру, казавшуюся родителям роскошной по сравнению с прежним жилищем. Впрочем, я не мог в полной мере разделить их радость по случаю новоселья. Мне, малышу, и в старом доме жилось хорошо и счастливо, поскольку родителям удавалось ограждать меня от всех бытовых проблем.

Попав в Англию и рассказывая новым друзьям о своем детстве, я пытался пересказать им содержание одного из любимых фильмов детства - «Ирония судьбы, или с легким паром». Он был отличной иллюстрацией к нашей тогдашней жизни в одном из тысяч совершенно одинаковых панельных домов, какие возводились в те времена и в Москве, и в Ленинграде, и в Кировограде. Но я все равно любил наш дом и с теплотой вспоминаю его сейчас - если и не сам дом, в котором, естественно, не было ничего примечательного, то, по крайней мере, его окружение. В детстве я много времени проводил на улице, играя с друзьями или просто гуляя в тенистых садах, окруженных широкими полями и речками, которых было великое множество между двумя большими реками - Днепром и Бугом.

Да, мы с родителями были счастливы, хотя, конечно, не видели никаких особых благ, не принадлежа ни к одному из почтенных в те годы сословий. Отец, водитель грузовика, зарабатывал 150 рублей, мать - 100. Тот, кто помнит 70-е годы, поймет, что это был вполне приличный доход, позволявший пусть не жить в роскоши, зато и не голодать. Ну, а трехкомнатная квартира в десяти минутах ходьбы от центра города, конечно, считалась для нас большой привилегией, хотя сейчас такие квартиры принято презрительно называть малогабаритными. Но то были совсем другие времена.

Учился я в средней школе № 32. Не могу сказать, чтобы учебный процесс доставлял мне особое удовольствие: в двоечниках я не ходил, но и быть отличником особо не стремился. В общем, учился весьма посредственно, о чем, честно признаюсь, впоследствии иной раз приходилось пожалеть. Знай я наперед, с чем придется столкнуться в жизни, конечно, прилагал бы больше усилий в освоении некоторых предметов. В первую очередь, разумеется, английского языка. Помню, как-то раз учительница, пытаясь образумить меня, сказала: «Андрей, ну почему же ты не стараешься? Ведь английский может тебе когда-нибудь пригодиться». Тогда я посмотрел на нее, выпучив глаза от удивления: откуда это, интересно, в Кировограде могли взяться иностранцы? Но прошло не так уж много времени, и, как вы понимаете, мне пришлось с огромным трудом наверстывать упущенное в школьные годы.