Макс Юрбини: Футбольные истории

сейчас под атласом?

— Но, мосье, я ничего плохого не сделал.

— Показывайте, показывайте!..

Макс протянул тетрадь, на обложке которой его собственной рукой крупными буквами были выведены магические слова «Ресинг-футбол».

Учитель громко прочитал:

— «Благодаря потрясающему Хидену «Ресинг» выигрывает у «Лилля». Что это такое?

— Э… статья, — признался юный журналист.

— Статья? Вы что, смеетесь, что ли? Ну так вот вам: напишите сто раз фразу «Ресинг» — это несерьезно для мальчика моего возраста».

— Но, мосье…

— Двести раз!

Во время перемены Макс, конечно, подвергся всеобщему нападению.

— Ну, как проходят тренировки «Ресинга», маэстро?

— Тащи свое задание в клуб, там, может, кто-нибудь его выполнит за тебя!

Ребята, цельтесь прямо в этого репортера…

А Макс с достоинством ответил:

— Смейтесь, смейтесь, балбесы! Вы-то к выигрышу «Ресинга» не имеете отношения. Зато я…

Макса назначили подавать мячи во время встречи «Ресинга» с «Лиллем». Он с ума сходил от радости, ибо придавал этим обязанностям совершенно особое значение.

За час до начала встречи Макс был полностью готов, разогревался — да, да! — в коридоре раздевалки, с нетерпением ожидая выхода игроков. Первым появился Руди Хиден. На нем была знаменитая черная футболка с белым воротником.

Это был величайший вратарь своего времени. Зачарованный его легендарной славой, тринадцатилетний Макс безгранично восхищался им. В этот день свершилось то, о чем он так часто мечтал: Руди приветливо сказал ему, потрепав по вихрастой голове:

— Все в порядке, будущий чемпион! В какой команде играешь?

— В «Зебрах», мосье Хиден, мы возглавляем сейчас первенство «Ресинга» по младшему возрасту, — ответил он, краснея.

— А сегодня с кем встречаетесь? С «Пингвинами»?

— Ни с кем. Мы будем вам подавать мячи.

— Ну как, выиграем у «Лилля», а?

— Да, но придется трудновато.

— Пожалуй… Становись-ка ты за моими воротами: если к концу матча будет туго — вся надежда на тебя!

Макс не мог опомниться. Хиден сказал ему: «Вся надежда на тебя!..»

Безусловно, на него можно положиться. Только как помочь в случае необходимости? Он задал ему этот вопрос, но тренер вызвал команду, чтобы дать ей последние указания. Руди бросил:

Не волнуйся! Скоро все станет ясно…

Шли последние пятнадцать минут встречи, которая, как всегда, была очень напряженной. «Ресинг» имел на мяч больше, но лилльский «Олимпик» изо всех сил яростно пытался совершить невозможное и сравнять счет: Вандурен, Колосаи, Винкельман, Биго — все «доги» до единого упорно шли вперед.

Сильнейший удар Колосаи — и мяч пролетел рядом со штангой. Макс сорвался с места и моментально принес его Хидену.

— Не спеши, помедленнее, теперь нужно потянуть время, понял? — проронил Руди.

Да, он понял… «Вся надежда на тебя» — значит, вот что имелось в виду! С этого мгновения Макс превратился в самого настоящего сообщника, какого только можно себе представить. Он пользовался любой возможностью, лишь бы выиграть несколько драгоценных секунд. Он подолгу стоял в раздумье на беговой дорожке, шел не спеша, вместо того чтобы лететь стрелой, спотыкался, без конца ронял мяч, хитро бросал его… в сторону от Руди, который повторял:

— Браво! Продолжай в том же духе…

Но коварство было слишком явным. Арбитр мосье Мерк заметил и дал понять, что комедия затянулась. Однако это не обескуражило «партнера» Хидена, который с еще большим рвением демонстрировал свою неловкость.

Тогда мосье Мерк остановил встречу и, прежде чем назначить угловой, приказал двенадцатому игроку «Ресинга» немедленно отправляться в раздевалку. Таким образом за всю историю футбола Макс оказался единственным подавальщиком мячей, удаленным с поля. Но через некоторое время он был вознагражден, встретив Хидена у выхода из туннеля:

— Ну, как мы их отделали, дружище? И все это благодаря тебе, — сказал он ему, дружески обнимая за плечи.

Теперь вы, надеюсь, понимаете, что Макс посмеивался, получив на следующий день наказание от учителя: разве оно могло что-то для него значить по сравнению со столь значительным событием!..

Разберите игроков и цельтесь в колено…

Когда Габриель Бенезеш издавал свой воинственный крик, все знали, как к этому отнестись.

Партнеры думали:

«Предстоит еще одна коррида».

Противники шептали:

— Лишь бы арбитр не делал вид, будто не замечает.