Скотт Янг - Новички-хоккеисты

– Что он говорит?

В прихожую вышел мистер Спунский:

– Обрадовался, что вы, мальчики, навещаете ее. Говорит, что для больной лучше всяких лекарств видеть, как хорошо вы относитесь к нашему сыну.

Пит смутился, хотя, конечно, ему было приятно это услышать. Смутился и Билл.

Пита пригласили к столу. Он сказал, что уже обедал, и поднялся наверх. Дверь в спальню была открыта. Освещенная слабым светом лампочки над изголовьем постели, миссис Спунская выглядела сегодня значительно лучше и казалась много моложе.

– Питер, я рада видеть тебя… Очень мило, что ты зашел. Как поживаешь? – тихо произнесла она.

– Хорошо. А как вы?

– Доктор говорит, что мне еще необходимо лежать, – вздохнула она. – Так хочется поскорее подняться… Сегодня у нас была Сара. Она часто навещает меня… – Миссис Спунская заговорщицки улыбнулась: – Сара и Билл – они словно брат и сестра…

– Ну, не совсем, – улыбнулся в свою очередь Пит Гордон.

Миссис Спунская рассмеялась, впервые за долгие недели болезни.

– Верно. Не совсем… Пит, скажи мне, как успехи Билла?

– Успехи? Да он хоть сейчас может играть в команде! Только тренер опасается. Мы же выигрываем, и он не хочет рисковать. Но в будущем году Билл будет одним из лучших…

– Ты это говоришь, чтобы сделать мне приятное?

– Что вы! Это действительно так.

Больная повернула голову на подушке и пристально посмотрела на Пита. Его охватило странное чувство. При этом освещении она показалась ему совсем юной, если бы не морщины на лбу. Наверное, ей пришлось испытать в жизни много тяжелого.

– Я рада, – прошептала она. – Дело не в самой игре… Я никогда не интересовалась спортом… Но когда Билли занялся хоккеем, я кое-что прочла про эту игру. Среди профессионалов так много знаменитостей… Становский, Юзда, Мосиенко… Это все славянские фамилии, вроде нашей. Я знаю, что приезжие должны прожить в вашей стране одно, а иногда два и три поколения, пока их станут принимать повсюду, наравне с коренными жителями. Но мне думается, что в спорте все по-иному. Тут все зависит от того, каков ты сам, а не от того, откуда ты или твои родители…

У Пита сдавило в горле. Никогда прежде он не думал о том, что сейчас услышал, но это было правдой.

– Только ничего не говори Биллу! – взволнованно попросила больная. – Пусть не думает, что только ради этого он обязательно должен добиться успеха в спорте. Просто, мне кажется, ему будет легче в жизни, если он станет хорошим хоккеистом. Его жене никогда не придется служить в горничных, а детям будет легче поступить на работу. Я болтаю глупости, но это чисто материнская тревога. Я хотела с кем-нибудь поделиться. И вот разоткровенничалась с тобой… Только пусть это останется между нами, ладно?

Билл грустно покинул раздевалку и пошел искать себе место на трибунах, но это оказалось не так просто. Стадион был переполнен. Первыми на разминку вышли северозападники и успели хорошо разогреться, прежде чем на льду появились гордонбелловцы. Одни из них были возбуждены,.другие, напротив, казались подавленными. Было странно видеть, как вяло, словно нехотя, двигались они по площадке.

– Тренер прожужжал им все уши, чтобы они бились вовсю и во что бы то ни стало выиграли, – сказал Де-Гручи, подкатив к Питу. – Видишь того коротышку? Он дружок нашего Рози и все ему рассказал.

– Теперь понятно. Должна же быть какая-то причина их настроения, – понимающе кивнул Пит.

Тренер гордонбелловцев, бывший профессионал Бифф Маккарти, в свое время известный как очень жесткий и грубый игрок, нервничал. Пит подумал, что он, наверное, тяжело переживает неудачи своей команды. Тренер другого склада характера, возможно, мог бы добиться большего от своих игроков. Конечно, будь они в хорошей форме, как тогда, когда победили команду Сен-Джона, одолеть их было бы трудно.

Де-Гручи сделал бросок по воротам Паттерсона и снова подкатился к Питу.

– Их тренер велел Форсайту играть пожестче и еще сказал, что если он хочет стать хорошим хоккеистом, то должен вбить себе в башку, что играть нужно одинаково жестко, выигрывая или проигрывая десять шайб, все равно…

Пит увидел, как долговязый Форсайт, промазав по воротам, злобно стукнул клюшкой о борт. Мда, плохо дело… Форсайт слишком разгорячен. Пит даже огорчился за него.

Но огорчаться за Форсайта не было нужды. У того имелся свой метод борьбы с дурным настроением, который, правда, испортил игру.

Матч начался. После вбрасывания Пит овладел шайбой и пошел в зону противника. Его встретил Форсайт и силовым приемом уложил на лед. Не придав этому значения, Пит тут же вскочил и вдруг услышал: