Джадд Биасиотто - Как стать... элитой

Эта вещь из серии "однажды жили-были", поэтому приготовьтесь. Вы вряд ли поверите, конечно, но должен сказать, что в школе я играл в баскетбол. Несмотря на всю свою скромность, скажу, что я был, вообще-то, великолепным игроком в баскетбол — их тех, кого называют "ураган на площадке". При росте 168 см и весе 62 кг, я был белым вариантом Спада Уэбба ещё до того, как Спад Уэбб узнал, что такое баскетбол. Я обладал поразительным чувством мяча, причём любой рукой я играл одинаково хорошо, мог гарантировано закинуть мяч в корзину в прыжке с 6 метров и, в общем, вёл мяч прекрасно хоть левой, хоть правой рукой. Большую часть юности я провёл, оттачивая эти умения. Баскетбол был моей жизнью. В школе по результатам последнего года я набрал 23 очка, 11 результативных передач, 7 уводов мяча и 7 подборов мяча под щитом в среднем за игру. В тот же год, в течение летней лиги, где принимали участие большинство игроков из колледжей, я набрал в среднем 47,6 очков за игру. Как я сказал, играть я умел… и знал, как это делается!

После того, как я закончил школу, я решил, что играть в баскетбол я буду за команду колледжа Georgia Southern College в г. Стейтсборо в штате Джорджия. В Джорджии я стал играть на том же уровне, что и в школе. То есть, я играл ВЕЛИКОЛЕПНО! Фактически, не умел ещё открыться сезон, как меня уже взяли в команду университета, я стал единственным первокурсником за всю историю колледжа, которого взяли в университетскую команду.

Именно та первая игра за команду университета Southern University на первом курсе столь значительно повлияла на мою жизнь. Благодаря случившемуся тогда я и стал позже атлетом мирового класса и получил возможность помогать другим становиться такими же. Я как сейчас всё помню.

Я был в раздевалке, готовился к игре вместе со всеми. Я был психологически готов как нельзя лучше. Фактически, я не помню, чтобы я ещё когда-то был так заряжен эмоционально перед игрой, как тогда. Вся моя семья и моя девушка из школы проехали более тысячи миль, чтобы посмотреть, как я буду играть. Я помню, что думал, что как только начну играть, меня уже абсолютно никто не остановит. Я всегда в спорте отличался уверенностью, но в этот раз всё было по-другому. Я был не просто уверен, я был убеждён в собственных силах. К сожалению, это ощущение длилось недолго.

Когда мы вышли на поле для разминки, со мной чуть не случился сердечный приступ. На трибунах сидели свыше пяти тысяч зрителей. Никогда в жизни я не играл перед таким количеством зрителей. В школе максимальным количеством людей, перед которыми я играл, были пятьсот человек, но большинство из них были моими друзьями. Неожиданно мне показалось, что мир надвигается на меня со всех сторон. Сердце застучало, как бешенное, я с трудом дышал нормально. Но самое главное, мои мышцы стали напряжёнными и тугими и неожиданно вся энергия из тела куда-то ушла.

Во время разминки я играл, в лучшем случае, как идиот. Мне давали пас, а я бросал мяч, я даже не мог сделать обычный бросок из-под корзины. Со стороны, наверно, это выглядело так, как будто я играю в баскетбол впервые. Впервые в жизни я почувствовал парализующий эффект страха и волнения. Я чувствовал, будто у меня украли всю ту грацию движений и навыки, которые я нарабатывал так долго и с таким трудом, и я ничего не мог поделать для того, чтобы справиться с чувством страха, которое разрушало меня. Честно говоря, я ждал с нетерпением, когда начнётся игра, чтобы я мог занять место на скамье. Там, я думал, я приду в себя. Когда игра началась, я занял место на конце скамьи, где я почувствовал себя в несколько большей безопасности, но моё состояние никак нельзя было назвать уверенным и расслабленным.

В первой половине игры наша команда вырвалась вперёд. Противник смог забросить свой первый мяч лишь на шестой минуте, и к тому времени, когда кончился первый тайм, мы уверенно вели в счёте с преимуществом 23 очка. Во второй половине игры мы также доминировали на площадке. Был момент, когда мы имели преимущество в 30 очков. Неудивительно, что тренер Радович стал делать замены более свободно. Мне неприятно сознаваться, но я не хотел вступать в игру… мне было страшно. Затем, когда до окончания игры оставалось три минуты, я услышал как бы издалека своё имя: Б-И-А-С-И-О-Т-Т-О! И снова я растерялся от волнения. Когда я встал со скамьи и подошёл к тренеру Радовичу, я трясся, как лист. "Биасиотто, я хочу, чтобы ты вышел на поле и играл с отвагой." Я так нервничал, что ничего не соображал уже и чуть было не спросил тренера, кто такой Отвага, с которым я должен был играть. Как только ко мне более-менее вернулось чувство реальности, я скинул свой костюм и выбежал на площадку. К тому времени, когда я добежал до средней линии, рёв толпы превратился в оглушающий. Я не мог поверить, что это приветствую меня. Все зрители как будто с ума посходили. Я подумал, что это, должно быть, потому, что я — первый первокурсник, который играет за команду университета. Затем я посмотрел на трибуну, где сидели мои родители. Они были буквально синие от смеха, смеялись и все вокруг. Прошло, должно быть, добрых десять секунд, прежде чем я понял, что что-то не так. Ко мне подбежал один из наших и сообщил мне, что на мне не было трусов. К моему ужасу, оказалось, что я вместе с разминочным костюмом скинул с себя и баскетбольные шорты. Так я и стоял перед лицом господа Бога и пяти тысяч визжащих зрителей — в кроссовках, носках и бандаже. Когда я вернулся к скамье, чтобы надеть трусы, тренер Радович катался по полу, умирая от смеха. «Биасиотто», сказал он, "ты снова показал всем жопу". Хуже того, на следующей день местная газета вышла с огромным заголовком: "Eagles разбивают Rams со счётом 89–54; Биасиотто устраивает необычное представление." Да, не о таких газетных заголовках я мечтал до игры.