Марк Рафалов - Футбол оптом и в розницу

Пушкинских Гор. После капитуляции Германии наши пути почти сошлись на Дальнем Востоке, где мы после капитуляции Японии даже успели поиграть в футбол. И наконец, еще одно подтверждение тесноты нашего мироздания: сын Зуева — известный арбитр Сергей Зуев, в школьные годы изучал основы русского языка и литературы в классе у моей сестры Юлии Михайловны.

Как я уже упоминал, в армию Владимир Иванович был призван в начале 43-го. В августе рядом с ним был ранен и начал тонуть в болоте командир взвода. Зуев бросился на подмогу и вытащил офицера. Но тут же несколько осколков вражеского снаряда впились в тело нашего героя. Госпиталь, где он оказался, возглавлял известный в прошлом футболист — капитан медицинской службы Михаил Козлов. Естественно, что спорт в этом медицинском учреждении широко использовался в качестве средства восстановления. Ясно, что Зуев был одним из наиболее активных застрельщиков. Едва успев выздороветь и вернуться в свою часть, он вновь получает ранение. Теперь на лечение потребовалось целых четыре месяца. Осенью 1944-го на подходах к границе Прибалтики вражеский осколок вновь достал молодого автоматчика. Ранение оказалось очень тяжелым, и Владимира Ивановича отправляют в далекий забайкальский госпиталь. И опять история повторяется: едва начав ходить, Зуев берется за создание футбольной команды из выздоравливающих бойцов.

После капитуляции Германии начинаются боевые действия против японских войск на Дальнем Востоке. Зуев оказывается в зенитно-артиллерийском полку, в составе которого он прошагал до Харбина...

2005 год был юбилейным. Страна отмечала 60-й праздник Великой Победы со слезами на глазах: Нас, судей-ветеранов, в канун годовщины Победы пригласили в Коллегию футбольных; арбитров (КФА) России. Поздравили, преподнесли цветы и Подарки. Все вроде бы делалось торжественно, по протоколу. И все же, наверное, не только я чувствовал некоторую неловкость от происходящего. Я не сразу смог осмыслить, понять, почему так получилось. И только по дороге домой нашел ответ на мучивший меня вопрос. За праздничным столом в КФА сидело всего четверо участников боев на фронтах Великой Отечественной. Всего четверо... Только четверо... И еще радость перед наступающим праздником пришли разделить две уже немолодые женщины: вдова скончавшегося в начале 2005 года арбитра Всесоюзной категории Олега Ныркова, с которым мы воевали в одной 119-й Гвардейской дивизии, и супруга еще одного известного судьи Оскара Ревзина, который из-за тяжелой болезни не смог разделить с нами радость общения.

Первого июля 2005 года наш восьмидесятилетний боевой товарищ Оскар Григорьевич Ревзин ушел из жизни. Он всю свою жизнь посвятил спорту: играл в футбол и в хоккей с мячом. Став арбитром, заслужил звание судьи Всесоюзной Категории по футболу и рефери Международной категории по хоккею с мячом.

Наверное, у всех людей творческих профессий — а судейство футбола я, уж извините, безоговорочно отношу именно к этой категории — в памяти остаются какие-то события, так или иначе повлиявшие на нашу деятельность, а порой даже и на жизнь.

Я уже упоминал, что за 16 лет судейской практики провел около трехсот календарных игр чемпионата и Кубка СССР, более десяти международных матчей.

Никогда ранее особенно не задумывался о значимости каждого из них. Но вот стал я по воле судьбы автором собственной биографии и подверг списки проведенных мною игр своеобразному сепарированию. Решил выделить из них всего несколько. Видимо, они оставили о себе какие-то особые воспоминания, оттенки, нюансы. Постараюсь представить их в хронологическом порядке.

Первый памятный матч случился у меня в Ленинграде в самом начале 60-х годов. Тогда укоренилась такая практика наблюдения за молодыми, перспективными судьями: их чаще всего направляли на судейство в Ленинград, где всегда была очень сильная и авторитетная коллегия арбитров. Одному из них направлялась депеша, в которой поручалось осуществить так называемый спецпросмотр судьи имярек на одном из матчей, проводимом в Ленинграде. В ней указывалось число и наименование противоборствующих команд.

Примерно по такой же схеме осуществлялась вивисекция над достаточно уже опытными арбитрами, которые где-то проштрафились и жаждали реабилитации.