Владимир Алешин - Больше, чем футбол. Правдивая история - взгляд изнутри на спорт №1

В это же примерно время в Одессе обосновывается индо-европейская контора телеграфа и вкупе с английскими специалистами, коих было много в портовом городе, создается атлетический клуб, а при клубе этом – футбольная команда. Правда, в первые годы своего существования в ней не значилось ни одного местного игрока, и встречи она проводила не с одесситами, а с экипажами английских и румынских кораблей, заходивших сюда. Лишь в девятисотых годах появляются в команде первые русские игроки. Их было крайне мало, но зато одним из тех, кто выступал за клубную команду, стал наш легендарный впоследствии авиатор Сергей Уточкин.

В начале же XX века начинают играть в футбол в Благовещенске, Порт-Артуре, Киеве, Харькове. Делается повторная попытка возродить игру в Орехово-Зуеве, уже удачная, но удача эта пришла не сама. На сей раз препятствием служили не религиозные предрассудки, а политика. Против футболистов выступила полиция: мол, у вас будет собираться много людей, среди них легко можно наладить революционную агитацию. С подачи блюстителей порядка выступил и представитель уездной медицины, охарактеризовав игру как крайне вредную для здоровья: способствует легочным заболеваниям и переломам. Надежда у спортсменов оставалась одна: встретиться с губернатором Г. Сазоновым и упросить его стать на их сторону.

На встречу эту поехал Андрей Васильевич Чарнок.

Вообще-то никаким Андреем Васильевичем он не был. Полное имя его было – Гарольд Гринфилд, уроженец английского Блэкберна, игрок команды этого же города. Заметим, игрок-любитель, поскольку все неигровое время он отдавал работе – инженерной наладке заводского оборудования. Именно эта профессия привела его, двадцатиоднолетнего парня, в Россию, где он возглавил фирму «Товарищество Никольской мануфактуры Саввы Морозова». Много лет спустя, уже вернувшись на родину, Чарнок примерно так вспоминал о своей поездке к губернатору.

За стаканом чая, где у самовара хозяйничала супруга генерала, произошел следующий разговор:

« Губернатор: А что такое футбол?

А.В. Чарнок: Игра, в которой участвуют двадцать два игрока, разделенные поровну на две команды. Целью ее является завладеть кожаным мячом, надутым воздухом. Каждая команда стремится забить этот мяч в ворота между столбами, установленными с обоих концов поля (при этом была показана соответствующая диаграмма).

Губернатор: И люди в самом деле собираются смотреть на эту глупость?

А.В. Чарнок: Да, ваше превосходительство, точно так же, как люди собираются смотреть на конские скачки.

Губернатор: Но при чем тут политика, революция?

А.В. Чарнок: Здесь нет никакой политики, ваше превосходительство. Извольте посмотреть немецкий журнал, придерживающийся весьма консервативных взглядов, – «Ди Вохэ». Вы увидите в нем фотографию, которая изображает германского кронпринца в надлежащем спортивном облачении, принимающего участие в игре на Темпельгофском поле в Берлине, а, как вы знаете, ваше превосходительство, он кузен вашего всемилостивейшего государя.

Супруга губернатора: Вот как? Это, должно быть, в высшей степени полезная вещь, это хорошо продуманная система физической тренировки. Ты должен играть, Гриша! (Его превосходительство был восьми пудов весом.)

Губернатор: Да, и я очень уважаю англичан, хотя они немного помешаны на том, чтобы искать отдых для утомленных тела и души. А ведь они в самом деле бьют своих жен. Продолжайте ваше дело, Андрей Васильевич, и Бог вам в помощь, только без кровопролития!»

(Цитата эта взята из книги В. Лизунова «Морозовцы».)

Так текстильщики в Орехово-Зуеве заиграли в футбол.

И что естественно, почти одновременно заиграли в Москве.

Какая, спросите, связь между Владимирской губернией, к чьей территории на то время относился вышеназванный городок, и старой российской столицей? А вот какая.

Еще в середине XIX века англичане построили в Москве завод, как официально писалось, «для приготовления и починки машин, ввозимых из-за границы». (Завод этот стал носить имя Гоппера, по имени директора завода, который к тому же был заядлым спортсменом, занимал пост командора Московского речного яхт-клуба; потом был переименован в завод Михельсона. Нам он больше знаком как электромеханический завод имени Владимира Ильича.) Так вот, предприятие это в первую очередь обслуживало фабрики Викулы Морозова, находящиеся в Орехово-Зуеве. Руководящий и технический персонал – иностранцы, в основном англичане. Производственные контакты этих двух предприятий, что вполне естественно, умножались контактами культурными, спортивными, и потому при московском заводе довольно скоро обустроили участок для игры в футбол. Отличие наблюдалось в одном: если у текстильщиков игроки примерно наполовину были русскими, наполовину иностранцами, то на стадионе при заводе Гоппера мяч пинали лишь представители московской английской диаспоры, или колонии, как тогда говорили.