Амаяк Акопян: Фокусы от Амаяка Акопяна. Часть 1

Я, элегантный, как Китайская стена, и загадочный, как рояль фабрики «Заря», обаятельный, как серебристый счетчик на автостоянке, предлагаю взять любую понравившуюся ей карту. Гречаночка вытягивает карту и показывает всем присутствующим гречистым грекам: это «Дама пик». Ну, я им тут же с ходу анекдотец рассказываю.

У меня на родине, в России, в городе-герое Москва тоже есть не маленький и не вялый театр — Большой. Так вот, в этом самом Большом театре дают «Пиковую даму» — оперу. В финале герой, картежник вроде меня и очень азартный человек по имени Германн, приходит к древнейшей старушке-графине с пистолетом, по-вашему — с пращей, и говорит: «Три карты! Три карты мне назови, иначе хана тебе, бабуля!»

А в это время в зрительном зале находился маленький мальчик, сын милиционера, с папой — лейтенантом милиции. Вот этот самый мальчуган вдруг как закричит на весь зал: «Папа! Папа, бабулю убивают!» Отец вскочил да как гаркнет: «Цыц, малец! Это не мой участок!»

Дальше прошу свою ассистентку подать мне нитку с иголочкой. Она подает. Я предлагаю зрительнице проколоть эту карту и продеть в дырочку нитку, что она и делает. «Пиковая дама» висит себе на ниточке, не кувыркается. Прошу подать мне обруч-кольцо-хулахуп. Подают. Прошу ту же дамочку привязать эту самую карту к обручу. Так привязать, чтобы карта была в центре. Затем я очень плавно подхожу к середине сцены вместе с обручем. Поднимаю его не очень высоко над собою. Помощница выносит горящую свечку и отдает мне. Я забираю свечку и отдаю ей хулахуп с картой. Поджигаю нитку и тут же возвращаю свечу с подсвечником ассистентке, а у нее вновь забираю обруч с горящей ниткой. Нитка сгорает, а что же карта? Нет! Милая «Пиковая дама» не упала. Висит себе в воздухе, парит в атмосфере древнегреческой. А я тем временем очень осторожно провожу обручем сверху карты, снизу, сзади и спереди, как бы доказывая всем грекам, что «Дамочка» действительно висит в воздухе сама по себе и улыбается как Джоконда великого художника Леонардо да Винчи. А в финале своего номера я с ловкостью подхватываю карты, обращаюсь к публике и показываю им и обруч, и «Пиковую даму».

А пока они рассматривают их, я сыплю анекдотами.

Место действия, понятное дело, — сказочная Греция. Сын приходит из школы, и говорит маме:

— Ах, мама! Я уж и не знаю, как теперь верить нашему учителю математики Костакису...

— А что такое? — спрашивает мать.

— Да ты представляешь, вчера сказал, что шесть плюс четыре получится десять, а сегодня заявил, что семь плюс три — тоже десять.

Публика в зале схватилась за животики. Я продолжаю:

Отец возмущенно говорит сыну:

— Нострапопулус, ты же обещал мне, что вернешься домой ровно в четыре? — И показывает на песочные часы, настенные, с кукушкой.

— Да, папа!

— А разве я не обещал тебе всыпать как следует, если ты не придешь вовремя?

— Да, папа. Но раз я не сдержал своего обещания, ты. можешь не сдержать своего...

— Ха-ха-ха-ха, — продолжали резвиться греки.

Сын приходит из школы, отец интересуется:

— Ну, сынок, как тебе ваша новая учительница?

— Отлично! Болеет уже четвертую неделю.

Ха-ха-ха!

Один мальчик спрашивает другого:

— А скажи, Костоломпропопулус, какие у тебя три самых счастливых года в жизни?

— Когда учился в первом классе...

Опять смех и радость в зале.

Отец говорит сыну:

— Мордохариус, мне придется тебя выпороть. И можешь поверить, мне будет неприятно...

Сын:

— Тогда кому же ты хочешь доставить удовольствие?

Ха-ха-ха! Должен вам сказать, что греки вообще обожали сатиру и юмор. Старик Софокл, да будет вам известно, не самый последний греческий памфлетист и сатириконец. От души и тела хлопал. Да не ушами, а в ладони! И, постоянно утирая слезы, говорил: «Ну, Акопяниус, ну, Хохматралиус, ну, такого накрутилиус-накуралесиус, аж слезы появилиус...»

Так как же исчезли у чародейщика грецкие орехи в пакетике, кролик и голубок? Да вот как! О драгоценный алмаз моего сердца, повторюсь еще раз. Понадобятся: два или три стула с закрытыми спинками, 6—7 газеток, сачок с длинной рукояткой, то есть на длинной палке (смотри рис.) и обыкновенный столик на 4 ножках. Прелесть этого фокуса еще и в том, что нам не надо с тобой накрывать столик длинной скатертью. Зрители должны видеть, что стол не имеет никаких секретных приспособлений. Тебе надо расположить его как можно ближе к боковой кулисе или двери, если ты выступаешь в комнате директора или завуча. Шучу. Хотя там, уверяю, тоже можно всех «обмануть».