Юрий Бражник - Путешествие по северу Приморского края

(Расшифровать диктофонную запись выступления комсомольца в ДК Химик на чествовании 100 летия ВЛКСМ). Ветеран рассказывал о строительстве поселка Сталинск (ныне Краснореченский). Танцы в селе Богополье. После окончания войны там располагался полк танкистов. Комсомольцы из Сталинска ездили на грузовой машине через Монастырку в Богополье, агитировать солдат остаться в этих местах работать на рудниках и на фабриках. (Летопись истории Тетюхе)

Отрывок из книги Г. А. Исиков. Родился 29 июня 1948 года в Алма-Ата, с 1972 года проживает в Приморском крае. Классик XXI века. Воспевает в своих книгах красоту Уссурийской тайги. Лауреат Московской и Лондонской литературных премий, им. М. А. Шолохова, А. Н. Толстого и В. В. Набокова. Участник серии «Современники и классики». Кавалер литературных медалей Интернационального Союза писателей. Стихотворения вошли в хрестоматию для старшего школьного возраста в серии «Писатели XXI века», отрывок из романа «Наследники Дерсу» включен в хрестоматию «Мир глазами современных писателей».

Недалеко от усадьбы лесхоза, на увале пологой сопки у кромки леса красиво смотрится кряжистый дом, рубленный из тесанного вручную кедра в ласточкин хвост, с резными наличниками на оконцах и по фронтону. За домом поблёскивает в лучах предвечернего солнца набухшая от весеннего сока дубрава вперемешку с белыми березами и клёнами распадка ключа Подколзина, правее виднеются сопки долины Тадуши, тайга проснулась, играя весенними оттенками красок зелени, тёмных склонов и яркого бездонного неба.

Большой огород загорожен. К вбитым в землю трубам в рост человека толстой проволокой крепились лиственничные жерди, очищенные от коры, к ним стоя прибит ошкуренный и выгоревший на солнце двухметровый горбыль, с подтёками засохшей смолы.

За оградой видны кусты жимолости и смородины, на колышках красуются два улика с пчёлами под самодельными конусообразными крышками.

Всё здесь было сделано своими руками и дышало долголетием и основательностью. У калитки могучий старик богатырского телосложения, словно из былины о русском Илье Муромце, работал легко, словно играя, небольшим плотницким топором. Рядом с ним высилась куча метровых берёзовых чурок.

За зиму, что прожил Сергей в посёлке, идя на работу и возвращаясь, он проходил мимо дома старовера Мурачёва, здоровался, вёл беседы, и душевные и по работе, всё больше с ним сближаясь.

– Доброго вам здоровьица, Семён Степанович, – поприветствовал Сергей, подходя к богатырю и протягивая ладонь для рукопожатия.

– Храни тебя Бог, – ответил спокойным голосом могучий старик. Сергей почувствовал доброту пожатия и увидел, что его довольно крепкая ладонь как ладонь подростка по сравнению с ладонью старовера. Из-под не продуваемой ветром брезентовой куртки выглядывала старенькая тёплая фланелевая рубашка с расстёгнутой верхней пуговкой у ворота на сильной короткой шее.

Лесничество имело план по заготовке веников из берёзы и дуба для общественной бани, метел для коммунального хозяйства, топорищ для магазинов и кайловищ для геологов и горняков, и Сергей приносил ему наряд-задание. К дому Мурачёва из леса подвозили тележку напиленных берёзовых чурок, и он из них делал товар. Сергей принимал работу, а старику только оставалось сходить в бухгалтерию за деньгами.

– Вижу, колку берёзовых дров чередуете с изготовлением товаров широкого потребления? – Сергей, не то спрашивая, не то утверждая, улыбаясь и приятно удивляясь силе могучего старика, ввернул, как бы нараспев, казённые словечки, словно прочитал вслух наряд на выполнение работ. – В этом и заключается ваш отдых? В перемене дел? Да чтоб не перегреться? Да не переутомиться от однообразия? – Слегка наклонив голову, он любовался богатырём.

От готовых кайловищ, топорищ и стружек исходил аромат бересты и берёзового сока. Лесные запахи набухших почек таёжных деревьев поили чистый воздух, и, вдыхая этот настой, Сергей чувствовал, что попал в сказку.

– Трудимся помаленьку. – Семён Степанович вонзил топорик в чурку, чтоб не потерять из вида, поставил на попа берёзовый коротыш, вершинкой кверху, тяжёлым колуном, кованным в кузнице, взмахнул, глухой короткий удар – она развалилась вдоль на две части. Поправив на затылке резинку, которой были связаны дужки очков с толстыми линзами, старик присмотрелся к слоям древесины, каждую развалил ещё повдоль, на верстаке зажал в тиски заготовку и, взяв скребок, играючи придал окончательную форму кайловищу, положил его на сработанный за день небольшой штабель.