Народное Творчество 12-91

Игры имеют форму гаданий о будущем промысле. Одна из них — «Ипых» (филин) заключается в том, что приходит человек, изображающий филина. У него в руках топор, которым он стремится попасть в зарубки на специальной палке. К примеру, если попадет в среднюю, то в скором предстоит охота на медведя, а значит, и новый медвежий праздник. К его заключительной части относится и интермедия «хулак ехтыс» — «ворон прилетает». Во время поедания медвежьего мяса манси подражают крикам ворона, пытаясь таким образом ввести медведя в заблуждение, снять с себя вину за его убийство. Особую роль играл ворон в заключительных сценах медвежьего праздника, когда зверь должен был покинуть людей. При этом всех обсыпали снегом, много шумели, боролись, словно бы отвлекая внимание медведя. Характерно, что «хозяин» медведя — охотник, убивший зверя, изображался ни в чем неповинным.

Тут же появлялись и двое мужчин в масках ворона. Они нападали на медведя, переворачивали его колыбель, захватывали зверя и покрывавшую его жертвенную одежду. Существовал и другой вариант такого театрализованного представления. Например, мужчина, изображавший ворона, танцевал, потом подходил к медведю и делал вид, что отрезает что-то от его морды. Люди криками прогоняли «ворона» из дома, но он возвращался и отрезал голову медведя, заворачивал ее в платок со словами: «Я нашел чистое живое серебро, я нашел чистое живое золото»,— убегал. В дверях у него медвежью голову отнимал «хозяин» медведя. Эти сценки показывают, что в медвежьем празднике существовало противопоставление медведя и ворона. Если рассматривать «медвежий культ» в общей мифологической картине мира манси, то здесь прослеживается последовательный дуализм. Причем медведь связывается с земным миром, а ворон (как, естественно, все птицы) с верхним небесным миром. И тот и другой персонаж восходят, вероятно, к мифологическому олицетворению традиций «двух половин народа» (земных и небесных людей).

На медвежьем празднике наряду с мясом медведя съедали и мясо двух-трех оленей. Перед головой медведя ставили угощения, в которые входили фигурки оленей из теста. В обрядах манси, увы, нет четкого выделения функций таких фигурок. С одной стороны, они словно жертвоприношения медведю, с другой — люди как бы показывают зверю, что они хотят с его помощью получить. Кроме оленей делали и изображения различных птиц. Фигурки эти затем разрезали, раздавая всем участникам праздника, относили их и старым людям, которые не могли уже участвовать в традиционных обрядах.

Трудно описать все богатство медвежьего праздника. Были в нем десятки и даже сотни песен, танцев, драматических представлений. Праздник этот — кульминация жизни. Ханты и манси верят: пока есть медвежий праздник, будет жить их культура, а значит, они сами.

Наталия НОВИКОВА , кандидат исторических наук, сотрудник Института этнографии Академии наук СССР Свердловск—Москва

«похороны». Во Франции женщинам не принято дарить духи: это подразумевает очень интимные с ней отношения. Подарить кому-нибудь нож или острый предмет в Латинской Америке значит, что вы хотите порвать с этим человеком отношения. В Японии нельзя дарить хризантемы — это могут делать лишь члены императорской семьи...

У многих народов новогодние подарки раздают сказочные и мифические герои, одни из которых уже ушли в прошлое, другие живут и в наше время. Так, например, в кантоне Невшатель и в горных районах близ Берна, а также в Франш-Контэ в Швейцарии считалось, что подарки детям приносит сказочная Тетушка Ария. В ночь перед рождеством она спускалась с гор с клюкой в руке, в сопровождении осла с двумя тяжелыми корзинами на спине и колокольчиком на шее. Старушка проникала в дом через замочную скважину, а иногда и через каминную трубу или полуоткрытое окно. Послушным и хорошим ребятам она приносила в награду сладкие орешки и фрукты, а для наказания негодников подкидывала в дом вместо подарков березовые розги, вымоченные в уксусе.

Во Франции не так уж давно существовали в различных местностях свои мифические новогодние Деды и Бабки. Почти по всей Франции, особенно в ее центральном районе, приносил детям новогодние подарки Пьер Женвье — Дед Январь. Но в начале XIX столетия его вытеснил Пьер Ноэль — Дед Мороз или Рождественский

Дед («ноэль» в дословном переводе означает «рождество»). В Испании оставляет подарки на подоконниках Святая Екатерина. Во всей Северной Европе особенно почитают Николая — Санта Клауса: о нем и его щедрости упоминал в 1535 году Мартин Лютер.