Алексей Горяйнов - Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия

— Как у Кузьмы Пруткова сказано: не верь глазам своим, — сказал капитан и добавил: — Глушеная, видно, недавно учения где-то были.

— Дохлая, — сказал Михалыч.

— Нет, кажется, шевелит жабрами, — возразил Анатолий.

— Это волнами ее шатает. Ты на ее глаз глянь — мутный. Давно откинулась, — настаивал на своем Михалыч. Потом он перебрался на корму, чтобы лучше рассмотреть находку, и вдруг согласился: — Не, жабры розовые, похоже, и впрямь, еще живая. Ну, хлопцы, повезло нам — икру теперь будем хавать всю зиму, а что не схаваем, то понадкусаем. Давай, суй ей канат через рот, а кошку закрепи за жабрами.

— Так это ж браконьерство, Михалыч! — возразил Анатолий.

— Какое браконьерство? — возмутился собеседник. — Я что, теперь должен кинуть все это добро, чтобы оно дохло и пропадало? Я, между прочим, при исполнении. А куда, скажут, глядит наша рыбинспекция? Сдадим официально по акту на рыбозавод, ну и нам, конечно, что-то перепадет.

— Да нам-то чего надо! — как-то неопределенно с отчаяньем в голосе ответил Анатолий. — Что мы, икры не ели? — Он сделал паузу, оглядев нас из-под моряцкой фуражки, и добавил язвительно: — Ладно уж, для ридной Украины так и быть пострадаю. Эх, пропала рыбалка! — И с этими словами он отвязал от носа яла тридцатиметровый линь с кошкой, служившей для крепления к бую во время рыбалки, и стал продевать свободный конец через громадный рот рыбы, засунув в него руку по самые плечи.

Взяв рыбу на буксир, мы медлено-медлено стали продвигаться в сторону берега. Шли строго от ветра, чтобы волной не заливало присевшую корму, и неминуемо должны были пройти мимо нашей заветной баночки. Понемногу силуэты рыболовов в лодках стали проясняться. Уже было отчетливо видно, как успешно они орудуют удочками. Барабуля шла крупная.

Не доходя до рыболовов, Анатолий переключил мотор на холостые обороты, но он — чих-пых, и заглох. Повозившись с движком и пошарив по лючкам, Анатолий доложил:

— Приплыли, опять какой-то мерзавец бензин слил на стоянке. Придется у рыбачков просить, должны выручить.

Нас несло по инерции вперед, но немного в сторону от рыболовов, и когда мы поравнялись с ними, то и белуга оказалась рядом — тут, видимо, сказался закон физики, ведь масса ее тела была больше массы яла, а обтекаемость лучше.

Тем временем Анатолий, вместо того чтобы начать с рыболовами разговор о бензине, не подумав, крикнул им в шутку:

— Эй, ребята, мы тут с Михалычем поспорили, он говорит — это акула…

Мы ожидали ответа, но неожиданно для нас рыболовы засуетились, подняли якоря, покидали в лодки свои снасти, и как-то враз место над банкой опустело.

— Эй, куда же вы, я пошутил, — кричал им вдогонку Анатолий, но его никто и слушать не хотел.

— Это даже к лучшему, что они убрались, — сказал Михалыч, — вон у них тут буй, надо как-то до него дотянуться. У тебя еще веревка есть?

— Есть.

— Привяжем белугу к бую, а сами на веслах к берегу, ребята мои на мощном моторе ее вмиг притянут, — последние слова Михалыч говорил уже без энтузиазма, но продолжал вглядываться в морду рыбы.

— Михалыч, что вы все любуетесь ею, — сказал я несколько с раздражением, справедливо считая его виновником того, что увлекательная ловля барабули не состоялась.

— Она, кажется, на меня смотрит, — сказал Михалыч, как-то сразу съежившись.

Анатолий взял бинокль и, вглядываясь в черный зрачок маленького, как у свиньи, глаза, прокомментировал:

— Точно, вроде как зрение у нее проясняется и, кажется, пелена с глаза сходит.

Пока мы, остолбенев, разглядывали рыбу, она стала проявлять признаки жизни: вначале слегка шевельнула плавником, потом вдруг активно заработала жабрами, и, наконец, сделав первую попытку перевернуться на брюхо, так ударила хвостом, что нас с головы до ног окатило водой.

Первым подал голос Михалыч:

— Анатолий, развязывай, на…, конец, она сейчас в море утащит нас.

Анатолий воспротивился:

— Ты что, Михалыч, она ж с таким длинным куканом во рту за что-нибудь замотается и сдохнет.

— Хрен с ней, развязывай, я тебе говорю!

В это время над поверхностью моря снова взмыл огромный косообразный хвост белуги, и от его, казалось бы, пока еще вялых движений нашу лодку чуть не накрыло волной. Анатолий стал торопливо шарить руками по узлу каната, но его в процессе буксировки так затянуло, что развязать его не представлялось возможным.

— Руби на…, — визгливо завопил Михалыч и как-то смешно затоптался на месте, как будто это могло ускорить дело.