Алексей Горяйнов - Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия

Кстати, существует мнение, что на илистом дне налима встретить невозможно. Это не так. Приведу пример. Дело было в первой половине марта на Яузском водохранилище. Мы оставили на ночь жерлицы в заливе, в который впадала речушка. Строго по ее руслу шло разделение состава дна: справа шел обширный песчаный пляж, слева — максимальные для залива глубины — 4–4,5 м — и сильно заиленное дно с отдельными коряжинами. Из поставленных на ночь по всему заливу жерлиц дали результат только те, которые стояли слева от русла, т. е. там, где грунт был илистый. Здесь из восьми жерлиц сработали четыре, и было вынуто на лед три налима, а еще две оснастки рыбы завели за коряги. С правой же стороны из семи жерлиц не «загорелась» ни одна.

В данном случае картину ночного выхода налима я представляю себе так. Поскольку налим любит чистую, хорошо обогащенную кислородом воду, он днем стоял в заливе с той стороны русла, где песчаное дно. С правой же стороны, как днем, так и ночью, обитало очень большое количество плотвы — у нее здесь хорошая кормовая база. В огромных косяках плотвы наверняка попадались больные и раненые рыбки, которых налиму ночью нетрудно было подобрать. Вот он и выходил на эту «точку» кормиться.

Однако вернемся к рыбалке на Селигере. На второй день переставленные на песчаный грунт к камышам жерлицы результата никакого не дали. Опять было поймано два небольших налимчика на галечной полосе ближе к прерывистой каменной гряде, а на ней самой поклевок не случилось. Так как это место по количеству пойманных рыб меня не устраивало, я решил перебраться к острову, справа от которого шел обширный песчаный полив с островками галечного грунта, а за ним — довольно пологий свал на глубину. Если на вершине его была глубина 3 м, то внизу — 7–8 м.

В результате двух дней ловли на участке площадью примерно 600 × 200 м я поймал пять крупных налимов — 1,8; 2,5; 2,2; 3,2 и 1,5 кг. После чего пришел к выводу, что этот ночной хищник выходил на кормежку на отдельные каменистые участки свала и на подводные плато (глубина 4–4,5 м), находящиеся вблизи бровки и окруженные большими глубинами. Время выхода — с 22 до 1 часа ночи, и в пасмурный день был пойман один налим в 16 часов на жерлицу, которая ставилась на щуку на нижнем уступе свала.

В связи с этим вспоминается одна налимья рыбалка на Рыбинском водохранилище у примерно такого же острова с такими же примыкающими песчаными поливами и отдельными каменистыми грядами. И свалы там имели место, правда, слишком они были глубокие — русловые (вблизи проходило затопленное русло Волги). От острова шла длинная, примерно 600 м, песчано-каменистая коса. Вся рыба — плотва, окунь по последнему льду ловилась в районе этой косы. И прекрасно работали по налиму жерлицы, поставленные на ночь по обе стороны косы (т. е. на ее свалах). Причем что интересно: повторилась предыдущая история с дневной ловлей налима, когда не менее крупный хищник был пойман еще по светлому времени на жерлицу, поставленную в самом конце косы на глубине 7 м.

На основе вышеизложенного можно сделать вывод, что на водохранилищах и озерах налим днем ищет укрытие в ямах, русловых понижениях и прочих подобных местах, а ночью выходит на бровки и прилегающие к ним столы, поливы с относительно небольшими глубинами — 3–5 м. А в пасмурную погоду может кормиться и днем. Но при дневных выходах его маршрут короче и большей частью проходит на глубине.

Мне думается, что дневные выходы налима, наряду с благоприятными для этого погодными условиями, связаны еще с наличием кормовой рыбы. Если в отдельно взятой «точке» кормится большая масса мелкой рыбы, а рядом находятся стоянки налимов, последние могут не устоять перед соблазном подойти ближе к косяку — авось да обломится кем-нибудь поживиться.

Еще один пример из ловли налима на Рыбинском водохранилище говорит в пользу этой теории. Дело было в районе Брейтово в марте. Большая толпа рыболовов собралась примерно в двух километрах от берега на бровке затопленного русла Мологи. Все рыболовы с переменным успехом ловили крупную плотву и окуня. Когда был период затишья клева, я решил поставить несколько жерлиц вокруг ямы, которая имела выход в русло. Наживку — самую мелкую плотвичку — опустил у самого дна. После обеда солнце закрыли тучи, и вскоре сработала жерлица, стоящая ближе всего к руслу на бровке. Через час сработала еще одна — с другого края ямы, уже на самой вершине отходящего к руслу отрога. Плотва, окунь и, кстати, любимый налимом ерш клевали вдоль бровки русла. На поливах вокруг ямы поклевок на мормышку не было вообще, за исключением второго отрога, на котором бешено клевал крупный ерш.