В этот период количество оттисков личных печатей на плоских глиняных табличках указывает на существование сложной и прочно установившейся системы торговли. Товары проходили через достаточно большое число рук, чтобы возникла проблема фальсификации. Печати уменьшали возможность подделки, так как их обычно носили на запястье. Но числа и пиктограммы для обозначения товаров стали слишком большими, что тормозило ритм деловой жизни, поэтому заостренные палочки из тростника, которыми прежде пользовались для рисования на сырых глиняных табличках, уступили место стилю. Он позволял провести линию на глине одним движением, а так как поперечное сечение стиля было клинообразным, то соответствующее название перешло и на стилизованные к тому времени пиктограммы.
Новый дар письма подобным способом оставался тем не менее делом чрезвычайно сложным и эзотерическим, поскольку включал по меньшей мере 2 тысячи знаков. Например, для обозначения одной только «овцы» в разных состояниях существовал 31 вариант знака. Овладение мастерством письма требовало многих лет учебы, так что оно являлось в высшей степени специализированным умением, доступным очень немногим. Неточность в фонетической передаче знаков (которые зачастую обозначали один и тот же звук), а также возникающая путаница (потому что знак мог читаться и как звук, и как название предмета) усложняли и удлиняли процесс обучения. С одной стороны, письмо содействовало становлению и развитию более сложного и неоднородного общества, открывая перед многими его членами такой образ жизни, о котором и не мечтали недавние поколения; с другой, награды давались высокой ценой. Способность письма организовывать и приказывать оставалась доступна лишь немногим.
Владеющая письменностью бюрократия держала под своим контролем налоги и распределение ресурсов, оплату труда рабочих, внутреннюю и внешнюю торговлю. Позднее, уже в Египте, при изображениях на памятниках экономической деятельности, писцов всегда показывали на видном месте, следящими за операциями. В силу важной роли в управлении писцы пользовались уважением и занимали привилегированное положение, а потому не стремились к упрощению тайного искусства во избежание прироста потенциальных конкурентов.
Управление подобной системой требовало наличия крупного, специализированного, профессионального канцелярского учреждения. Движущей силой стала школа писцов, эддубба, дававшая обществу небольшую образованную элиту. Школы возникли в начале третьего тысячелетия, и полноценный курс обучения продолжался с детства до зрелости. Учеба начиналась с упражнений в слоговых знаках, таких как ту, та, ти, ну, на, ни, бу, ба, би и так далее, после чего учащиеся осваивали весь набор примерно из 900 знаков, а уже затем шли группы из более чем одного знака. Вслед за заучиванием и практикой наступало то, что делало процесс обучения письму и чтению таким трудным. На протяжении многих месяцев учащийся запоминал списки из тысяч предметов и вещей, объединенных по темам, например, части животных и человеческого тела, названия домашних животных, птиц, рыб, растений, инструментов и т.д. Трудность заключалась в том, что пиктограмм было почти столько же, сколько и предметов, подлежащих записи.
В своих литературных, лингвистических, математических и астрономических достижениях школы писцов выходили далеко за рамки практических и бюрократических нужд и тем самым (что не удивительно) еще более разъединяли ведущих и ведомых. Школы, эти новые арены интеллектуальной деятельности, возникшие по методике Создателей топора и недоступные большинству населения, использовали грамотность для развития беспрецедентно всесторонней, хотя и крайне избирательной, образовательной системы и через нее способствовали установлению могущественной правящей элиты. Тысячи сохранившихся глиняных табличек донесли до нас имена писцов, и даже имена и род занятий их отцов. Как и следовало ожидать, в обществе, где грамотность была ревностно охраняемым умением, писцы происходили из важных и богатых семей, и многие затем занимали высокие места в административной бюрократии.
Потом, как это неоднократно случалось на протяжении истории, немногие грамотные под давлением меняющихся обстоятельств были вынуждены распространить часть специализированных навыков, поделиться ими с другими. По мере того как внедрение техники порождало все новые социальные изменения, неизбежной альтернативой социального коллапса становилось расширение образованного сегмента общества. Число пиктограмм в течение всего 500 лет было радикально сокращено с 2000 до 300, что, соответственно, способствовало более широкому их использованию.
Читать дальше