Уильям Дерезевиц - Экономика творчества в ХХI веке. Как писателям, художникам, музыкантам и другим творцам зарабатывать на жизнь в век цифровых технологий

Рынки не есть зло. Это один из способов удовлетворения наших потребностей. Они (как и деньги, кстати) не тождественны капитализму, которому они предшествовали несколько тысячелетий. Но вы, вероятно, не против капитализма, даже если вам кажется, что да (еще один урок, который я получил). Вы можете быть берникратом [8] Политик-демократ, поддерживающий идеи Берни Сандерса (Bernie Sanders; отсюда англ. berniecrat), единственного демократического социалиста среди сенаторов США, политика левого толка, выступающего против социальной несправедливости и отстаивающего интересы рабочего и среднего класса. , сторонником «нового курса» [9] «Новый курс» – экономическая и социальная программа, проводимая правительством Ф. Д. Рузвельта с целью преодоления последствий масштабного экономического кризиса (Великой депрессии). , или тем, кого в современном мире называют социалистом, и вы не против капитализма (именно это имела в виду Элизабет Уоррен [10] Американский политик, член Демократической партии. , называя себя «капиталисткой до мозга костей»). Вы выступаете против необузданного капитализма. Против постыдного неравенства, свинских прибылей и доходов, контроля правительства миллионерами и корпорациями и сведения всех ценностей к ценности денег. Вы считаете, что рынок нужно сдерживать и контролировать – через законодательство, регулирование, судебную власть, с помощью активистов, профсоюзов, щедрых социальных услуг. Я тоже так считаю. Но рынок не укротить, не признав прежде его существование.

Ничто из мною сказанного не подразумевает, что отношения между деньгами и искусством совсем не напряженные или могли бы не быть таковыми. Хайд не ошибся, предполагая в «Подарке», что эти два явления несовместимы – образно говоря, несоизмеримы. Они не столько не должны соприкасаться, сколько попросту не могут. Произведения искусства не могут быть товаром, хотя мы иногда обращаемся с ними именно так. Они – вместилища духа, можно купить сосуд, но нельзя купить его содержимое. Сказать, что искусство принадлежит рынку, не означает утверждать, что оно должно ему принадлежать – однако, учитывая, в каком мире мы живем, просто обязано.

Даже Хайд в конце концов это признает. «Эта книга по большей части предполагала, – пишет он в заключительной главе, – что между рынком и дарономикой существует неразрешимый конфликт». Но, развивая мысль, он продолжает: «Мое мнение изменилось». Он пришел к выводу, что эти два понятия «должны быть совершенно разными сферами. Есть способ их примирить, и […] именно примирения мы должны искать». Искусство должно выйти на рынок, говорит Хайд, но оно не должно с него начинаться – то есть со слежки за тем, на что есть спрос. Художникам стоит воспринимать свои дары как дары; только тогда они могут обменивать плоды творческого труда на деньги, которые позволят им продолжать что-то создавать.

Я тоже придерживаюсь этой позиции. Искусство и авторы обязаны существовать на рынке, но не быть его частью.

Здесь и кроется напряжение, которое невозможно устранить: его можно только выдержать. Двусмысленность отношений с рынком – состояние ни временное, ни поправимое. Важно то, как мы там функционируем. Или, по крайней мере, должны. Чистота – не вариант, ей есть всего одна альтернатива – то есть цинизм – с типичной современной подачей, с оттенком рефлексивной иронии – как единственный способ спокойно пойти на уступки. Именно этим путем и идет Джефф Кунс, размещающий изображение Моны Лизы на сумках Louis Vuitton. Однако сегодня, когда контент демонетизируется, когда взлетают арендная плата и студенческие долги, когда институты культуры, как некоммерческие, так и коммерческие, приходят в упадок и загнивают, для художников становится все более невыносимым поддерживать это необходимое напряжение: быть «внутри», но не «частью», не следить, что продается, не капитулировать. Документалистка Лизанн Пажо отметила следующее: «Я думаю, предмет исследования вашей книги действительно лежит в корне дилеммы – можно ли создавать то, что идет у тебя изнутри, прямо из души, то, что ты не можешь не создать, и при этом выживать в нынешнем мире как автор?

Неслучайно авторы все чаще и чаще понимают, что говорить о деньгах – важно, особенно друг с другом. Многие из моих собеседников рассказывали о своих ранних проблемах, поскольку в свое время наелись мифов о голодающих художниках, которые никогда не думают о деньгах и скорее умрут, чем пойдут на компромисс ради выгоды. Многие были готовы делиться сокровенными подробностями своего финансового положения, потому что, как они объяснили, молодым авторам особенно важно знать правду.