Том Кокс - Под лапой. Исповедь кошатника

У меня не было веских причин считать его умственно отсталым. Единственное происшествие, в результате которого Джанет мог повредиться рассудком, произошло в Лондоне, когда он прыгнул из окна квартиры за диким голубем. После этого Джанет был слегка не в себе, но наш тогдашний ветеринар, южноафриканец, сказал, что беспокоиться не надо. Учитывая, что сам прыжок не отличался здравым смыслом, вряд ли стоило делить умственные способности Джанета на до и после.

Однако не следует считать, что, если животное слегка глуповато, значит, оно никогда не грустит. Хотя Джанет и был счастливым идиотом, имелось в нем что-то и от темной лошадки – и не только в смысле, что у него была темная шерсть и он слегка походил на лошадь. Порой я замечал, как Джанет сидит на балконе и с тоской смотрит на супермаркеты на том берегу озера. О чем он думал? Возможно, мысли у него были такие: «Моя видеть много воды, там плавать еда, а над ней летать еда, я бы съесть, если бы мог плавать и летать и делать из них желе, но большие яркие вывески вдалеке пугать меня». Хотя Джанет мог размышлять о чем-то более грустном – и я не про ушного клеща, от которого он никак не мог вылечиться.

Медведь, Ральф и Шипли относились к Джанету с терпением, как к местному дурачку или бывшему ведущему детской телепередачи, который перебрал с пуншем на вечеринке; Шипли так вообще весело с ним боролся. Я надеялся, что в Пабло Джанет найдет равного себе друга. Увы, большую часть времени они просто не обращали друг на друга внимания. Началось знакомство тревожно: привыкший получать пинки от Шипли, Пабло, в своей энергичной и полудикой манере, быстро сделал необходимые подсчеты («Черный мех плюс кошка равно ОПАСНОСТЬ… минус ирокез и дерзкий тявкающий мяв равно БЕЗОПАСНОСТЬ»), чуть нюхнул его и… на этом все.

Я не мог понять: то ли им обоим просто не было дела друг до друга, то ли Пабло, глядя на Джанета – или наоборот, – думал: «Вот придурок, от такого лучше держаться подальше». Правда, вскоре они стали понемногу сближаться, хотя я не сразу это заметил, ведь в доме в то же самое время формировались отношения между другими, более крикливыми и жадными до внимания кошками. Джанет с Пабло зачастую устраивались спать в самой тихой комнате. Сначала они ложились в полуметре друг от друга, но когда я заглядывал через час, то Пабло уже придвигался на пару сантиметров ближе к своему пушистому товарищу, а иногда они лежали, симметрично раскинув лапы в разные стороны.

Понимали ли Пабло и Джанет, к чему это приведет? Что помогло растопить лед? Может, Пабло сказал Джанету, что тоже любит гонять сухие макаронинки по полу гостиной? Или рыжий мех Пабло смутно напомнил Джанету о той лисе, с которой он подружился в Блэкхит?

Станут ли их отношения настолько близкими, что в итоге они арендуют сарай в дальнем углу сада? Сомневаюсь. Закончится ли все покупкой дома под закладную или медовым месяцем с коктейлями под пальмой? Вряд ли. В конце концов, это просто двое очень глупых животных, которых вовсе не волнует их статус в обществе или финансовое положение. Они прижимаются друг к другу лишь потому, что так теплее.

И что удивительно, на это все равно интересно смотреть.

Какой бы на тот момент была моя жизнь, не будь у меня кошек? С одной стороны, мало бы что изменилось. Кошки не затрагивали многие сферы моей жизни: я по-прежнему знакомился со многими людьми, по работе или через друзей, и мы с ними никогда не обсуждали питомцев. Через пару месяцев новые знакомые уже были в курсе, что я люблю гольф, музыку 70-х годов и сериал «Баффи – истребительница вампиров», но лишь самым близким я открывал правду о своей любви к кошкам. Да, люди наверняка замечают шерсть у меня на одежде и царапины на руках, однако любовь к мурлыкам не так заметна, как другие интересы. Когда увлекаешься лыжами, комиксами или артхаусными фильмами, хочется делиться этим с людьми – либо в разговоре, либо посредством своего внешнего вида. Я не старался скрыть тот факт, что мне нравятся кошки, просто в силу моего характера я не привык выставлять это напоказ.

С другой стороны, кроме, естественно, Ди, моих родителей и бабули, именно мои питомцы сильнее всего на меня повлияли. Последние годы выдались тяжелыми, и я держался только благодаря котам. Справилась бы Ди с мигренями, если бы не кошки? Трудно сказать; одно я знаю точно: хуже от них не стало. Как бы мы с Ди пережили самые жуткие моменты нашей катастрофы с недвижимостью, если бы нас не отвлекал застрявший на дереве Ральф или забравшийся на спину Медведя Джанет? Может, моя методика казалась примитивной, но еще гоняясь за Феликс в детстве, я понял одну важную вещь: кошки – как живой мячик для снятия стресса. Конечно, стресс этот иногда был ими и вызван, тем не менее жизнь с этими абсурдными по своей сути существами учит, что ко всем неприятностям надо подходить с юмором.