Бернард Рос - Привычка достигать. Как применять дизайн-мышление для достижения целей, которые казались вам невозможными

В конце концов, когда стало ясно, что Билл умирает, он решил не скрывать от себя свое положение. В самое первое утро, когда я зашел к нему в палату, он спросил меня, у постели скольких умирающих друзей мне довелось побывать. Я понял это так, что он предлагает мне открыто говорить о его истинном состоянии. С его стороны это был очень щедрый подарок.

Билл попал в Нью-Йорке в не очень хорошую больницу. Там был плохой медицинский уход, и к нему относились наплевательски. Я был изумлен его выдержкой. Потом я понял, что так он защищался. Он даже вроде бы с пониманием относился к действиям медперсонала. Видимо, убедил себя в том, что если бы он не был в таком плохом состоянии, то ему предоставляли бы весь необходимый уход. В итоге условия его содержания ухудшились настолько, что было решено перевести его из Нью-Йорка в хоспис в Сан-Франциско.

Переезд требовал остановки на одну ночь в гостинице сан-францисского аэропорта. На следующее утро пятеро из нас переносили Билла из номера в ожидающий пикап. Он не мог ходить, поэтому мы доставили его в медицинском кресле от номера до дверей машины. Поскольку Билл был крупным мужчиной, нам было непонятно, как лучше пересадить его из кресла-каталки на переднее сиденье автомобиля.

Эрик и Алекс, сыновья Билла, Иззи (его друг из Нью-Йорка), Мэтт (близкий коллега) и я стояли и обсуждали разные варианты. К несчастью, было прохладно из-за порывистого ветра и сильного тумана. Дискуссия затянулась. Наконец Билл не вытерпел. В последний день он почти ничего не говорил, а когда что-то и произносил, то очень слабым голосом и нечленораздельно. И вдруг он своим глубоким басом крикнул: «Берни, заткнись, Иззи, заткнись, Эрик, заткнись, Алекс, тоже заткнись! Мэтт, решай ты!»

Это было как в сказке: мой друг Билл вдруг ожил и показал нам свое внутреннее «Я». Он до конца остался решительным человеком и держал ситуацию в своих руках. С учетом того, что у Билла был легкий британский акцент, картина была подобна тому, как если бы сам Дилан Томас сказал нам, что он не уйдет смиренно в сумрак вечной тьмы. Для нас это был большой подарок.

Представьте себе, что жить вам осталось только 10 минут. Что бы вы сделали? Вообразите, что жить вам осталось 10 дней. Что бы вы сделали? Подумайте о том, что жить вам осталось всего 10 месяцев. Что бы вы сделали? Наконец, представьте себе, что жить вам осталось только 10 лет. Что бы вы сделали?

Теперь подумайте о том, вы будете жить еще долго. Что бы вы сделали?

Изучив свои ответы на эти вопросы, вы можете получить о себе много информации. В этом упражнении мы говорим о вашей финальной игре. Можете ли вы подумать о тех изменениях, которые хотели бы внести в собственный внутренний имидж? Не откладывайте, начинайте придумывать и вносить их прямо сейчас! Никто из тех моих друзей, о которых я вам только что рассказал, не знал, когда начнется финальный отсчет. Я не знаю, когда он наступит для меня, и вы не знаете, когда это произойдет с вами. Одно ясно: сегодня он ближе, чем был вчера, а завтра станет ближе, чем сегодня. Так что именно сейчас пора становиться тем, кем вы хотите быть.

Писатели всегда озабочены проблемой перспективы, с которой происходит изложение, и рассказчика. Они выделяют объективную перспективу, рассказ от третьего лица, рассказ от первого лица, общую перспективу и ограниченно-общую перспективу.

При использовании объективной перспективы писатель занимает позицию удаленного наблюдателя, не сообщая читателю больше того, что можно почерпнуть из диалогов героев и их действий. При рассказе от третьего лица писатель не принимает участия в событиях. Мы узнаем все о героях из рассказа внешнего наблюдателя.

В рассказе от первого лица писатель – непосредственный участник описываемых событий. Здесь достоверность изложения может оказаться под вопросом, поскольку может страдать объективность. В случае общей перспективы писатель знает все о своих героях и их действиях, а при использовании ограниченно-общей перспективы он знает то же об ограниченном числе героев или событий.

В реальной жизни нам приходится свои истории писать самим. Некоторые люди достаточно высокомерны, чтобы рассматривать свою жизнь в объективной или общей перспективе. Немногие настолько отстраненно смотрят на свою жизнь, что могут говорить о ней от третьего лица. Многие питают иллюзию, что могут видеть свою жизнь с любой перспективы. Может быть, это и возможно, но только на доли секунды. В основном мы видим жизнь от первого лица. Поэтому, как и в художественной литературе, возникает вопрос: насколько мы можем такому взгляду доверять.