Марк Райан - Фабио Капелло. Босс

«Ослепительно, – говорит Капелло, возвращаясь мыслью в прошлое. – Только так можно описать Рим того времени». И неудивительно. Это была эпоха La Dolce Vita (сладкой жизни), гламурного стиля жизни, увековеченного Федерико Феллини. Не было лучшего времени в современной истории для того, чтобы оказаться в одном из величайших городов мира.

«Я обошел весь Рим пешком, – объясняет Капелло, – гуляя вместе с другом, Рубенсом Ричи, который показывал мне город. Он не был местным, но любил Рим. И как вы могли не влюбиться в Рим того времени? Трастевере (старый богемный район) тогда еще оставался живым, настоящим уголком, а не местом для туристов. Мы часто ходили в рестораны, такие как «Da Brozzi» или «Alla Balduina», места, где вы могли встретить самых удивительных людей. В этот период я страстно увлекся политикой».

Однако в то время было практически невозможно жить в Риме и увлекаться исключительно политикой. У утонченного Капелло также проснулась любовь к искусству кино, особенно к арт-хаузным работам великих Феллини и Лукино Висконти. Позже Фабио говорил: «Если бы я был кинофильмом, то его режиссером был бы Пьетро Джерми. Я воспринимаю себя в в черном и белом цветах». В то же время переливающийся цветом Рим мог стать губительным для молодого человека с менее прочной основой, чем у Фабио Капелло. Можете прибавить к этому уже горячую смесь лучшей английской музыки, когда даже итальянский радиоэфир вибрировал ритмами «Роллинг Стоунз» и «Биттлз». Когда Капелло спросили, какую из двух групп он предпочитает, Капелло выбрал «Биттлз». Но и в музыке Капелло тоже демонстрировал рафинированный вкус. Он любил джаз Эллы Фитцджеральд и классические произведения гениев Моцарта и Баха. Позже он назвал своим любимым музыкальным произведением «Джанни Скикки» Джакомо Пуччини.

Просто удивительно, как при всей интенсивности интеллектуальной стимуляции, которую оказывал Рим с его политикой, искусством, музыкой и кино, которые ежедневно врывались в мозг Фабио, он вообще находил время и возможность концентрироваться на футболе. В действительности же первый сезон Капелло в «Роме» при Оронцо Пуглиезе в качестве главного тренера был скомкан из-за более приземленных проблем. Он вышел на поле только 11 раз, а его клуб закончил сезон на 11-м месте в турнирной таблице.

Фабио убедили, что жизнь на футбольном поле должна наладиться, и помог сделать это приезд в команду летом 1968 года нового тренера, Эленео Эрреры, который уже дважды выигрывал с «Интером» Кубок европейских чемпионов. Французско-аргентинский тренер Эррера по прозвищу Маг был основателем знаменитой системы Катеначчо (дословно – дверь на болтах): итальянские команды, которые ей следовали, затягивали соперника вязкой обороной, а затем ловили его на контратаках. Эррера очень доверял Капелло, сделав его ключевым игроком середины поля, поэтому во многом гладкая игра «Ромы» сосредотачивалась вокруг энергичного юноши с видением поля, более свойственного ветеранам. Если Англии удастся доказать свою успешность под командованием Капелло, Эррера станет одним из перечня наставников, которых нация должна будет поблагодарить за те сокровища футбольных знаний, которые они передали нынешнему тренеру англичан. Позднее Фабио будет вспоминать: «Как футболист я многим обязан Эррере. Он верил в меня, он научил меня многим вещам, он заставил меня повзрослеть тактически. Я думаю, что он был величайшим тренером, когда-либо приезжавшим в Италию, тем человеком, благодаря которому наш футбол достиг зрелости».

В конце лета, когда игра команды вернулась в прежнее русло, в жизни Капелло произошло очень важное личное событие, на которое нельзя не обратить внимания, – Фабио попросил Лауру стать его женой. Не пытайтесь представить себе Капелло, опустившимся на одно колено, чтобы поразить свою невесту вопросом всей его жизни, поскольку Фабио заверил меня, что не делал ничего похожего. В Италии сделанное предложение не является столь же важным событием, как объявление о том, что пара стала fidanzato и fidanzata – постоянными парнем и девушкой. Это – на первом месте. Такой значительный шаг практически равен принятию обязательств через какое-то время обязательно пожениться. Один-единственный взгляд на фотографию юных Фабио и Лауры в Риме позволяет представить, насколько впечатляющей была их любовь. Как вспоминал позднее Капелло, Лаура никогда не сомневалась в том, что выбрала нужного ей мужчину, она лишь испытывала естественное беспокойство по поводу того, не слишком ли они оба молоды, чтобы связывать себя узами брака. Однако это все же не остановило ее, и она согласилась стать его женой.