Анна Берест - Как почувствовать себя парижанкой, кем бы вы ни были

Белая майка или блузка с набивным рисунком, ведь мини-юбка не терпит ни декольте, ни бесстыдства. Туфли без каблуков и невидимый макияж. Чтобы мини-юбка была достойна своего имени, ее фасон должен быть безупречен. Будь она джинсовая, хлопковая или кожаная: она должна быть незатейливой, простейшей.

Потому что во Франции она не служит признаком желания соблазнить. Нет. Она – признак свободы. Говорят, что мини-юбка впервые появилась в Париже задолго до того, как в моду вошел «свингующий Лондон» (как называла его в 60-х годах английская пресса, рекламируя как центр моды и музыкальной жизни), по крайней мере, парижанам нравится так думать. Первую мини-юбку заказали парижскому кутюрье Жану Пату в начале 20-х годов XX века. Чемпионка по теннису, француженка Сюзанна Ланглен, попросила придумать для нее модель юбки для летних Олимпийских игр. Так благодаря «моде Ланглен» родился новый стиль, стиль сильного пола, который не претендует на мужественность.

С тех пор мини-юбка, играя с нами в прятки, то входит, то выходит из моды. Она поворачивает время вспять: это тонкая грань между одеванием и раздеванием. Не обнаженная и не одетая. Ни то ни се.

« Женские ноги – это циркуль, измеряющий земной шар во всех направлениях и придающий ему равновесие и гармонию».

© CORBIS

© Caroline de Maigret

Model: Mathilde Warnier

Чего бы ты не сделала ради собственной кожи! Из всех драгоценных материалов, которые ты так любишь, собственная кожа, несомненно, завораживает тебя больше всего. Та, за которой ты ухаживаешь, которую балуешь. Эта кожа, каждую линию которой ты умеешь читать, как пергамент. Отношения, которые ты устанавливаешь со своей кожей, – плод воспитания.

Во Франции красота зависит от эпидермиса. Плевать на макияж. Главное – это то, что под ним. Впрочем, мать очень рано подарила тебе увеличивающее зеркало, окно во взросление, в поток времени, который пронесется по твоему лицу. Она не говорила тебе тысячу раз, чтобы ты не курила, не напивалась. Она просто предложила тебе взглянуть на свое отражение и увидеть, к чему все это приводит. Память о вечеринке ложится отпечатком на твою кожу, под глазами, в уголках губ. Итак, мать научила тебя остерегаться склонности к злоупотреблениям.

Потому что в Париже свои правила игры: мы предвидим, мы готовимся к будущему, но никогда до конца не исправляемся.Играй с тем, что подарила тебе природа. Используй по максимуму свои достоинства. Все то, что ты унаследовала от матери вместе с ее умением выбирать крем, похожим на колдовство. Ты никогда не считала, сколько баночек с кремом стоит в твоей ванной комнате, но ты знаешь, что там есть по одной для каждого сантиметра твоего лица и даже ниже – шеи, груди и всего тела до самых ступней.

Не считая первых юношеских провинностей, ты никогда не отправлялась в кровать, не удалив макияж, чтобы заснуть, забыв об ароматах вечеринки. Да, ты ложишься спать чуть более утомленной от всех процедур. Но это цена, которую мы платим, чтобы спасти свою кожу.

Ее пальцы не усыпаны кольцами или бриллиантами.

Она не носит золотых часов, которые стоят как роскошная машина – впрочем, ей также не приходится парковать роскошную машину.

У нее нет сумки от модного дизайнера.

Зато под мышкой у нее интеллектуальный журнал.

И при случае в разговоре она упоминает Сартра или Делеза.

Она очень хочет блистать, но только на словах.

Это внешние признаки интеллектуального богатства.

Charlotte Rampling © Richard Melloul/Sygma/Corbis

© Caroline de Maigret

Если ее гардероб состоит только из черного, то не оттого, что она в трауре. Напротив, для парижанки черный – цвет праздника, бесконечных ночей, девушек, не желающих смириться с наступлением зари и закрывающих ставни. Рассекающий толпу высокий темный силуэт, на сумрачном фоне даже белый будет выглядеть, как грязное пятно. Но не думайте, что картинка однообразна, Париж нашел слова для этого особого стиля. Слова, слетевшие с уст человека, который как будто сам придумал черный цвет, нашего святого – Ива Сен-Лорана. Он говорил: «Существует не один черный цвет, а оттенки черного цвета». Он сумел убедить народ, что подобное отсутствие цвета есть изощренное искусство. Если Бог создал свет, то Сен-Лоран с тем же успехом погасил его.