Аллен Карр - Мой легкий способ

Когда я добрался до его номера, меня встретила чрезвычайно привлекательная молодая женщина, длинные ноги которой выгодно подчеркивала коротенькая мини-юбка. Едва я вошел в номер, тут же получил указание ждать. Я увидел крупного мужчину, растянувшегося на диване, который одновременно давал указания двум секретарям и смотрел прямое включение теннисного турнира в Уимблдоне. Я был бы очень признателен, если бы мое присутствие заметили, и еще более признателен, если бы мне предложили что-нибудь освежающее после трудной поездки. Я был таким же потным, как спортсмены, которые сражались на экране телевизора.

В углу комнаты я заметил расставленные на столе напитки и, не обращаясь ни к кому конкретно, спросил, могу ли я выпить стакан воды. Волнообразное движение руки с дивана я воспринял как разрешение. Пока я пил воду, Пэкер продолжал что-то диктовать и смотреть телевизор. Прошло еще несколько минут, и я больше не мог молчать. Я вмешался и сказал, что если мы не начнем сеанс терапии немедленно, вообще нет смысла его начинать.

Пэкер тут же отпустил обеих секретарш, осталась только одна женщина, которая открыла мне дверь; оказалось, что она и назначила нашу встречу. Она была молодой и очень привлекательной. Как и ее босс, она тоже хотела бросить курить. Я выдвинул стул. Она села прямо напротив меня, и оказалось, что длина ее ног превосходит ту, что была продемонстрирована до этого. В любое другое время я бы по достоинству оценил это зрелище. Но в этот раз я предпочел бы не отвлекаться.

Кэрри продолжал лежать на диване и смотреть теннис. Я сказал, что телевизор мешает.

– Что? Я не могу посмотреть теннис?

Секретарша выключила телевизор и сказала, чтобы он замолчал и нормально сел. Без единого звука он выполнил ее команду, и сеанс начался.

Я всегда начинаю с того, что спрашиваю пациентов, можно ли называть их по имени. Из 25 тысяч человек, которых я консультировал лично, только один человек однажды не согласился. Это была милая пожилая леди, которая самым любезным образом спросила, не могу ли я называть ее по фамилии мужа. У меня не было и тени сомнения, задать ли этот вопрос подданному страны, которая гордится своим дружелюбием и неофициозностью. В конце концов, это мы, британцы, считаемся поклонниками формальностей.

К моему изумлению, он начал обдумывать мой вопрос, как будто это была сложная бизнес-сделка, поэтому мне пришлось избегать обращаться к нему по имени. Было бы лучше, если бы я прочитал откровенную биографию издателя и богача Роберта Максвелла до встречи с мистером Пэкером. Эта книга дала бы мне ценную информацию о множестве маленьких хитростей, к которым прибегают могущественные люди для того, чтобы поддерживать уважение к себе и поставить остальных на место.

Вскоре я понял, что он не воспринимает ни одного слова из нашего сеанса, потому что он снова и снова повторял: «Я не хочу болеть!» Это скорее походило на мантру, которую он повторял с определенными интервалами. Я понял, что он платит мне не за то, чтобы я говорил ему то, что он и сам знает, – что курение убивает его здоровье. Очевидно, это было главной причиной, почему он хотел бросить курить, как и большинство курильщиков, но один страх быть больным не мог избавить его от дурной привычки. Иначе он уже это сделал бы.

К его чести, как только он принял это соображение и согласился, что ему следовало бы начать воспринимать то, что я ему говорю, он перестал пытаться управлять нашим общением. За полчаса до истечения полагавшихся двух часов сеанса он внезапно встал и перебил меня:

– Ты сделал свою работу. Я больше не курю.

Это была очень хорошая реакция, и в тот момент он действительно больше не курил, но мне нужно было удостовериться, что такой позитивный настрой продлится и после нашего сеанса и останется с ним на всю жизнь.

Я сказал:

– Я еще не закончил.

– Да хватит уже!

Потом он повернулся к секретарше и сказал:

– Так, курить мы теперь не можем. Что тогда будем делать?

Я как раз хотел объяснить, что очень важно не пытаться найти сигаретам замену, но не успел:

– Я знаю: мы отметим это бутылочкой пива!

Продолжать было бессмысленно. Он не воспринял бы ничего из того, что я мог сказать. Я собрал свои записи и вещи. Пока я делал это, услышал громкий глухой звук упавшей в мой портфель толстой пачки банкнот.

Всю дорогу обратно в Рейнз Парк меня сопровождал рой злых мыслей. К тому времени, как я вернулся домой, я чувствовал себя совершенно обессиленным и мысль о вознаграждении даже не приходила мне в голову, пока Джойс не спросила меня об этом, когда я рассказывал ей о нашей встрече с Пэкером. Вместе мы пересчитали пачку купюр: оказалось 5 тысяч. Я не мог не удивиться. Но в любом случае Пэкеру придется потребовать деньги обратно. Я никак не мог поверить, что после моей поездки он бросит курить.