Рудигер Дальке - Мирная еда

В современной молочной промышленности мы особенно далеко зашли в бедственном положении животных, и здесь добавляются еще некоторые усугубляющие факторы. Нам надо бы только представить себе огромное вымя современных высокопроизводительных коров, подвергнутых односторонней селекции, в переносе на людей – и ужас был бы очевиднее. Современные коровы генетически обречены на крайне сильный рост вымени, а значит, и молочных желез; кстати, рак груди тоже представляет собой радикальный рост молочных желез. Сюда прибавляется еще и, по моим сведениям, совершенно не изученный гормональный коктейль, так как все молоко берется логичным образом от женских особей, которые всю жизнь находятся в искусственно продолжающейся, форсированной лактационной фазе, а таковая может обусловливаться только чрезвычайной гормональной ситуацией. Часто молочные коровы беременеют снова, и тогда в их крови, а также наверняка и в молоке, начинает курсировать абсолютно неестественная смесь гормонов кормления и беременности. Однако рак груди, как и любой другой вид онкологических заболеваний, представляет собой чрезвычайный рост, по мнению традиционной медицины, часто вполне зависящий от гормонов. Нам следует только осознать эти простые взаимосвязи, и сразу же возникнет много вопросов.

Разумеется, один из них звучит так: лучше ли коровам у фермеров экологически чистых хозяйств? Исследования показали, что эти животные почти так же часто, а именно в 35 % случаев, страдают воспалением вымени и, конечно, их молоко обладает все теми же биохимическими недостатками, о которых уже подробно рассказывалось в этой книге. Вероятно, коровы производили его в менее плачевных условиях. Так что это молоко, может быть, и лучше, но что-то принципиально извращенное никогда не будет хорошим.

«Производительность молока» современных коров в последние десятилетия значительно повысилась. С 4180 килограммов в год в 1981 году до 5350 килограммов в 1998 году, и этот прогресс продолжается. По этой причине коровы намного чаще заболевают, роды у них происходят тяжело; к примеру, из-за частых воспалений вымени, при котором дают антибиотики, их все чаще и все в большей степени накачивают медикаментами, а таковые на разных ступенях разложения, естественно, попадают в молоко. Производительность молока этих «высокопроизводительных молочных машин» уже через пару лет не соответствует требованиям, и тогда они «должны» забиваться и перерабатываться на мясо [86].

После того как телят держат несколько месяцев на бедном железом питании, из-за чего у них развивается крайняя степень малокровия, их мясо тоже становится малокровным, а поэтому розовым или беловатым.

Большинство телят – даже в экологически чистых хозяйствах – обычно уже спустя несколько часов после рождения отделяются от матерей и продаются животноводческим предприятиям, где, в целях получения максимальной выгоды, их держат или, вернее, откармливают в условиях, подобных одиночному заключению, с неестественным питанием. Корм без содержания железа, обеспечивающий обесцвечивание мяса телят, как этого ожидает потребитель мяса, приводит к крайней степени анемии. Потребность телят становится такой сильной, что они от отчаяния пили бы свою мочу. Но чтобы этого не происходило, их держат в крайне узких стойлах, в которых невозможно повернуться. Им не позволяется даже лизать железные прутья своих тюрем, которые обернуты пластиком именно по этой причине.

В таких маленьких странах, как Австрия и Швейцария, подобным образом мучают и забивают ежегодно значительно больше 300 000 телят в возрасте меньше четырех месяцев. Следовательно, любители телятины заслуживают нашего сочувствия по поводу полной гаммы страдания в гормональной смеси и отвратительной кармы, которую они зарабатывают с каждым откусанным куском. Даже если западные люди на этот последний аспект обращают мало внимания, за 30 лет реинкарнационной терапии я научился принимать его вполне серьезно. В нашем мире многие открывают его лишь на смертном ложе, а это уже очень поздно. Вполне обычное для Востока мнение, что все те существа, которые страдали по нашей вине, ожидают нас на той стороне вместе с теми, кого мы поддерживали и любили, может испугать и утешить одновременно. Так мы пожинаем поздние плоды своих решений, которые принимаем, делая покупки.