Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Синтез Йоги – III

Но, с другой стороны, если недостает силы, то это тоже несовершенство. Если энергии и могущества эмоциональной и психической жизни подавляются, сдерживаются или умерщвляются, то это, в конце концов, приводит к слабости, вялости, небрежности, самопотаканию, определенной бесхарактерности и безволию или инертной пассивности психического существа. Мы не придем к интегральному совершенству, если будем только обладать силой выдержки или будем только культивировать сердечную любовь, доброту, терпимость, мягкость, кротость, снисходительность. Другой стороной совершенства является невозмутимая, спокойная и неэгоистическая мощь Рудры, подкрепленная психической силой, энергией сильного сердца, способного бесстрашно поддерживать решительные, внешне суровые или даже при необходимости насильственные действия. Безграничный свет энергии, силы и мощи, гармонизированный со сладостью сердца и невозмутимостью и способный отождествляться с ними в действии, – молния Индры, зарождающаяся в средоточии сладостно-лунного сияния Сомы, – и является этим двойным совершенством. Эти две стороны совершенства, саумьятва ( saumyatva ) , теджас ( tejas ), должны и в покое, и в действии основываться на устойчивой уравновешенности темперамента и психической души, освобожденных от всякой грубости и любых крайностей или недостатка сердечного света или сердечной силы.

Другим необходимым элементом является вера в сердце, убежденное принятие универсального блага и стремление к нему, открытость универсальной Ананде. Чистому психическому существу изначально присуща Ананда, оно приходит сюда из восторженной души вселенной; однако поверхностное сердце эмоций подвластно воздействию внешних противоречий мира, поэтому многое его пугает, печалит, ввергает в уныние, волнует и приносит только краткую и относительную радость. Совершенство требует, чтобы сердце было невозмутимым, но это должна быть не только пассивная невозмутимость; мы должны чувствовать, что за любым опытом и событием стоит божественная сила, стремящаяся только к благу, мы должны обладать верой и волей, способными превратить яд мира в нектар, видеть за враждебностью духовное намерение сделать нас более счастливыми, а за страданием – тайну любви, в семени боли прозревать цветок божественной силы и радости. Эта вера, кальяна-шраддха ( kalyāṇa-śraddhā ), необходима для того, чтобы сердце и все психическое существо, которое открылось, могли откликаться тайной божественной Ананде и превращаться в эту подлинную и изначальную квинтэссенцию всего сущего. Эта вера и воля должны сопровождаться способностью к безграничной, всеохватной и всепоглощающей любви и вести к ней. Ибо главным предназначением сердца, его подлинной функцией является любовь. Этот инструмент дарован нам для достижения абсолютного тождества и единства; ибо просто понять умом, что все едино, недостаточно, нужно также почувствовать это сердцем и ощутить единство в психическом существе, а это значит – уметь наслаждаться Единым и всеми объектами, пребывающими в нем, любить Бога и всех существ. Сердечная вера в добро и сердечное желание добра основаны на восприятии единого Божественного, имманентно пребывающего во всем и направляющего мир. В основе универсальной любви должно лежать видение сердца и психическое и эмоциональное ощущение единого Божественного, единого «Я», наполняющего собой все существование. Все четыре элемента тогда станут одним целым, и даже когда мы будем использовать силу Рудры, борясь за правду и добро, в ее основе будет лежать сила универсальной любви. Так сердце достигнет высочайшего и наиболее характерного для него совершенства, према-самартхьи ( prema-sāmarthya ).

И, наконец, мы должны сделать совершенными наше ментальное сознание и рассудок, буддхи . В первую очередь нужно добиться ясности и чистоты интеллекта. Он должен быть избавлен от притязаний витального существа, стремящегося заменить истину желаниями ума, от требований беспокойного эмоционального существа, стремящегося придать истине эмоциональные оттенки и формы и тем самым приукрасить, исказить, ограничить и фальсифицировать ее. Он должен быть избавлен также от своих собственных недостатков – инертности мышления, тупой ограниченности и нежелания открываться знанию, от интеллектуальной беспринципности, от предубеждений и предпочтений, от упрямства в своих суждениях и ложных побуждений в стремлении к знанию. Он должен хотеть только одного – превратить себя в незамутненное зеркало истины, отражающее ее суть и ее формы, ее законы и отношения, в чистое зеркало, в точный, тонкий и высокочувствительный инструмент гармонии, своего рода интегральный интеллект. Затем этот чистый и ясный интеллект может стать спокойным и светлым сознанием, чисто и ярко фокусирующим сияние солнца Истины. В любом случае, ему нужно не просто стать средоточием нейтрального или белого света, а превратиться в пластичный, мощный, гибкий инструмент, способный улавливать все нюансы и оттенки, понимать все стороны предмета или явления, отражать всё великолепие и всё многообразие красок в проявлении Истины, открываться всем ее формам. Став таким, он избавится от всех своих ограничений, не будет ограничиваться какой-то одной способностью, формой или процессом познания и станет инструментом, готовым и способным выполнять любую работу, возложенную на него Пурушей. Таким образом, четырьмя аспектами совершенства мыслящего ума становятся чистота, светлая ясность, богатая и гибкая многогранность и способность к интеграции, вишуддхи ( viśuddhi ) , пракаша ( prakāśa ) , вичитра-бодха ( vicitra-bodha ) , сарваджняна-самартхья ( sarva-jñāna-sāmarthya ).