Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. О себе

Ответ: Он и хочет и не хочет того, чего не имеет. Интуитивно мир хотел бы получить всё то, что может дать супраментал, но внешние ум, витал и физическое не готовы платить необходимую цену. Но, в конце концов, я не пытаюсь изменить весь мир сразу, а только хочу привнести в него то, чего у него нет, – новое сознание и новую силу.

Вопрос: Кажется, куда ни обернись, везде среди людей видишь одно и то же – то же неведение и бессилие.

Ответ: Безусловно. Именно об этом я всё время говорил. И не без причины я стремлюсь увидеть что-то лучшее на этой полной благих намерений, но страдающей планете.

Я уже говорил о жалком состоянии нашего мира. Обычный подход оккультистов таков: чем хуже это состояние, тем более возможно вмешательство или новое откровение свыше. Обычный разум не может ничего знать – ему приходится или верить или не верить, или подождать и посмотреть.

Что касается вопроса, действительно ли Божественное намерено что-то сделать, то я полагаю, что да, намерено. Я с абсолютной достоверностью знаю, что супраментал и есть истина и что неизбежность его прихода заложена в самой сути вещей. Вопрос в том, когда и как. Это также решено и предрешено где-то свыше, но отвоевывается здесь, в беспощадном столкновении противостоящих сил. Потому что в земном мире предопределенный результат скрыт, и мы видим лишь круговорот возможностей и пытающихся чего-то достичь сил, удел которых спрятан от человеческих глаз. Однако совершенно очевидно, что сейчас здесь присутствуют души, посланные сюда посмотреть, как сейчас обстоят дела. Таково нынешнее положение. Моя вера и моя воля направлены к настоящему. Конечно, я говорю в понятиях человеческого интеллекта – так сказать, мистико-рациональных. Чтобы сказать больше, пришлось бы выйти за их пределы. Полагаю, вы не хотите, чтобы я начал пророчествовать? Как рационалист, вы не можете этого хотеть.

О современной человеческой цивилизации. Не ее нужно спасать; спасать нужно мир, и это, разумеется, будет сделано, хотя, возможно, не так легко и не так скоро, как хотят или представляют себе некоторые, и не так, как они себе рисуют. Настоящее необходимо изменить, разумеется, но путем ли разрушения или построения чего-то нового на базе Истины, это вопрос. Мать оставила этот вопрос открытым, и я могу сделать лишь то же самое. В конце концов, умный человек, если только он не пророк или не директор Мадрасского астрологического бюро, бывает частенько вынужден довольствоваться положением Асквита [113]. Ни оптимизм, ни пессимизм не являются истиной: они представляют собой только склонность ума или характера.

Так что давайте без излишнего оптимизма или излишнего пессимизма «подождем и посмотрим».

Я знаю, что сейчас трудное время и для вас, и для всех. Оно трудное для всего мира. Смятение, тревога, беспорядок и хаос – таково общее положение вещей. То лучшее, что должно наступить, готовится или растет незаметно под покровом, а худшее всюду бросается в глаза. Остается только держаться и держаться до тех пор, пока не придет час рассвета.

В том, что касается Бенгалии, дела, действительно, очень плохи; условия жизни индийцев чудовищны и могут стать еще хуже, несмотря на Временное соглашение в Дели, этот «mariage de convenance» [114]. Но мы не должны допустить, чтобы нас захлестывали чувства, или впадать в отчаяние. В Бенгалии сейчас как минимум 20 миллионов индийцев и их не истребить – даже Гитлер с его научными методами массовых убийств не сумел истребить евреев, которые и сейчас вполне жизнеспособны, а Индия с ее культурой достаточно сильна и твердо стоит на ногах, чтобы ее можно было легко вычеркнуть из списков истории; она продержалась по меньшей мере пять тысячелетий и простоит еще дольше, накопив в себе достаточно сил, чтобы выжить. Всё происходящее не удивляет меня. Я предвидел это, когда жил в Бенгалии, предупреждал людей, что такое возможно, почти неизбежно и что нужно быть к этому готовыми. В то время никто не придал значения моим словам, хотя позднее, когда начали появляться первые признаки, некоторые вспомнили про них и признали, что я был прав; а тогда понял один только Ч. Р. Дас и, когда приезжал в Пондичери, мне даже сказал, что хотел бы, чтобы британцы ушли из страны, лишь когда будет урегулирована эта опасная проблема. Но меня не пугает происходящее, поскольку я знаю и испытывал это сотни раз, что тот, кто являет собой инструмент божественного, и за самой черной темнотой увидит свет Его победы. У меня никогда не было так, чтобы я долго и сильно хотел, чтобы в мире что-то произошло – я не говорю о вещах личного характера – и чтобы это мое желание не осуществилось, пусть даже не сразу, пусть после поражения или даже катастрофы. Было время, когда Гитлер побеждал везде, и казалось, что вот-вот черное ярмо Асуров будет навязано всему миру; но где теперь Гитлер и его власть? Завершением этой страшной главы в истории человечества стали Берлин и Нюрнберг. Теперь другие темные силы угрожают погрузить во тьму или даже поглотить человечество, но и они, как и кошмар гитлеризма, тоже найдут свой конец. Я не могу написать в этом письме, перечислить все причины своей уверенности – возможно, когда-нибудь я смогу сделать это.