Галина Чередий - Порченый подарок

Прокравшись через дверь для слуг, я умудрилась ни с кем не столкнуться по дороге к своей комнате, чему была очень рада, обычно отец всегда с таким недовольством взирал на меня, одетую в мужской костюм для верховой езды, хоть никогда и не упрекал вслух. К тому же я была совсем не уверена, что не выгляжу до сих пор так, словно долго стояла у открытого пламени или охвачена лихорадкой. Приоткрыв дверь, уже почти оказалась в безопасности, как со стороны родительского кабинета донеслись громкие мужские голоса. Никогда не слышала, чтобы отец говорил с кем-либо на повышенных тонах, но сейчас явно происходило нечто, заставившее его разгневаться. А что, если нас с Алмером кто-то видел и донес ему? О, Даиг, ты ведь не допустила бы такого, верно? Но знать мне было необходимо. Сложись все плохо, нужно успеть предупредить своего избранника, чтобы смог скрыться от ярости могущественного вельможи. С грохотом в ушах и пересохшим горлом на цыпочках прошла по боковому коридору и протиснулась в кладовку. Нашла скрытый рычаг среди полок, открыла узкую потайную дверь лишь чуть, протиснулась в щель, пробежала по темному проходу, где пыль лежала толстым ковром, и приникла глазом к крошечному отверстию в стене, обращаясь в слух.

– …Даже не обсуждается! – закончил свою фразу отец, грохнув кулаком по столу.

– Иногарт, мой дорогой брат… – вкрадчивое возражение моего сиятельного родственника Окнерда Пятого в ответ было прервано чем-то больше похожим на громовое рычание, нежели на человеческий голос.

– А я и не обсуждать к тебе что-то пришел, а лишь сообщить о своем желании и намерениях! – Мне не было видно лица говорившего, лишь нечто огромное и черное. – Я желаю ее и отказа не приму!

– Да ты знаешь ли, о чем говоришь, анир! Моя дочь не какая-то девка, которую ты можешь получить по щелчку пальцев! – взвился папа.

– Иногарт! – сказал Окнерд уже с нажимом, но результата не добился.

– Она племянница правителя, единственная наследница крови крессы Гарлейф!

– Я заметил, что она отличается от бледнокожих чистокровных дочерей земель Гелиизена, – в ответе легко угадывалась насмешка, – но это не меняет того факта, что я хочу именно ее.

– Чистокровных?! – еще больше горячился отец. – Да ее кровь – священный эликсир, родившийся из смешения двух древнейших правящих родов! Неужели ты думаешь, что смеешь претен…

– Не забывайся, человек! – рявкнул анир так, что я отшатнулась от стены. – Мой род древнее ваших в разы, я сильнее, богаче и влиятельней любого жалкого аристократишки, что захочет претендовать на нее в вашем… Гелиизене! И я не какой-то униженный мальчишка-проситель, клянчащий у тебя что-либо, я в своем праве взять то, что вожделею. Не подонок, алчущий твою бесценную дочь в качестве наложницы или военного трофея, хотя и это мог бы себе позволить! Я требую ее мне в жены, и ни ты, ни твой государь – никто вообще не посмеет мне отказать!

– Безусловно, глубокоуважаемый онор Бора. – Ответ правителя был кислым и полным плохо скрываемой ненависти одновременно. – Никто, кроме самой великолепной Греймунны, из-за которой весь наш спор. Мы же все здесь цивилизованные люди и не станем опускаться до того, чтобы принуждать девушку к браку?

– Греймунна… – пробормотал мое имя анир, будто вслушиваясь в звучание. – Кресс Окнерд, неужели я произвожу впечатление мужчины, у которого есть необходимость принуждать женщину быть со мной?

– Вкусы женщин в наших краях отличаются от предпочтений ваших.

– Если у Греймунны вообще есть вкус, ум и она просто не слепа, а в этом я убедился, то выберет меня, – пренебрежительно фыркнул анир, поднимая в моей душе море возмущения. – А ты, кресс Иногарт можешь уже приказывать начинать собирать вещи ей в дорогу.

Я все ждала, когда отец возразит, откажет этому нахальному мерзавцу окончательно и бесповоротно, но так и не дождалась.

Осень

Я поморщилась от тянущего ощущения в низу живота, но главный дискомфорт доставлял не он. Представлять новую вспышку разочарования в глазах Альми было куда болезненней, чем терпеть ежемесячные проявления женских недомоганий. Все у нас шло как-то не так: не выходило безоблачного счастья и быстрого исполнения так хорошо продуманного им плана, и это явно злило и угнетало моего супруга, и раз за разом в сознании возникал вопрос, верно ли мы поступили.

Поначалу все сложилось идеальней некуда. Злость на то, что отец и дядя с такой легкостью отказались препятствовать любым притязаниям нахального анира, подпитала мою решимость к побегу, а еще помогла, не дрогнув, встретиться на празднике с этим самодовольным мужиком лицом к лицу и развернуть события именно так, как и было необходимо. Хотя испугаться было немудрено. Казавшийся мне всю жизнь огромным главный зал резиденции, щедро украшенный к знаменательному событию, на пространстве которого даже собравшаяся небывалая толпа представителей лучших и не очень родов как-то терялась, вдруг почудился мелкой комнатушкой, когда всего лишь пятеро аниров вошли, глядя с высоты своего роста по сторонам так, словно владели и этим местом, и всем миром в принципе. Одеты так же в черное, правда, на этот раз без дорожной грязи, толстых нагрудников с тиснением, придававших их фигурам излишнюю грузность, и шлемов, а из оружия лишь по одному длинному кинжалу, болтавшемуся на боку. Светлые длинные волосы возглавляющий шествие громила собрал в низкий хвост, но ни один из них не счел нужным даже побриться, как это принято у нас. На лицах с грубыми, будто рубленными чертам как минимум недельная щетина. Что взять с дикарей? На секунду я испытала нечто отдаленно похожее на шок или оцепенение, когда разглядела необычайный цвет глаз идущего впереди анира. Настолько насыщенно и в то же время нереально прозрачный голубой, что почти светился на фоне его светлой кожи и волос даже на том расстоянии, что нас разделяло. Почему-то вспомнились дикорастущие цветы идри, которые мне всегда так хотелось потрогать или собрать в букет в детстве, но отец сразу предупредил, что это яркое великолепие опасно: коснешься – и на коже вскоре появятся ожоги, которые будут мучительно болеть долгие месяцы и оставят шрамы навсегда.