Елена Бади - Мариэль - Вырванное сердце

– Ну, уж нет, – он заткнул мне чем-то рот, перекинул через себя, как мешок с овощами и потащил к входу в другой корпус.

Что за ерунда? Неужели меня никто не услышал? Небось, спокойненько сидят себе там, на ужине и жуют…

– Знаешь, малышка, когда отец рассказал, кто ты и подтвердил твою зрелость, я уже тогда решил завести с тобой пяток детёнышей. Кто же знал, что ты окажешься такой упрямой! – он шлёпнул меня по попе, а я замычала от недовольства. Голова кружилась, и меня подташнивало, нехило видать приложилась к земле.

Недалеко послышался ужасающий рёв дикого зверя, который к нам приближался. Похититель звучно выругался и перешёл на бег вместе со мной, словно я была пушинкой. Я смогла развернуться чуть-чуть корпусом и округлила глаза. На бешеной скорости к нам неслось рычащее рогатое нечто серого цвета. Ух-ты, издалека похож на моего разъярённого учителя, когда я доводила его на занятии. Увы, это сатурнианское чудовище оказалось кем-то другим, но, наверное, всё-таки моим спасителем. Увидев обиженную меня в таком состоянии, он издал оглушительный вопль, что даже мои косточки прониклись его злобой.

Да что ж это такое, разве можно так с самочками обращаться! Меня нехорошо скинул 'женишок', сбегая от надвигающейся неприятности. Куда? А как же детишки? Жалко у меня закрыт рот, иначе бы я его так послала, такими эпитетами. А ещё освободите от сети, я его урою, чтобы он век помнил.

Какого дхарна, наносеть завибрировала и стала сжиматься. Я застонала от боли. Наниты так впились в тело, что мне не хватало воздуха. Претерпевая адскую боль, я потеряла сознание.

– Девочка моя, открой глазки.

– Дядя Антон? – прохрипела я, – это что глюки? – раскрыла я глаза.

Мужчина рассмеялся: – Пить хочешь?

Я кивнула головой, вроде у меня ничего не болело, но в горле ужасно пересохло. – Где я? – неужели забрали домой, горечь осознания накрыла меня.

– Цветочек, ты ещё в Академии, – он протянул мне стакан воды, и я залпом опустошила его.

Я огляделась по сторонам. Действительно медотсек. – А где доктор? И почему ты здесь? И что случилось с этим засранцем, который набросился на меня? – злобно я добавила.

– Мари, ты же приличная девочка, зачем выражаешься? – дядя погладил меня по голове. – В общем, слушай. Выяснилось, что тот нехороший самец оказывается, был психически неуравновешен. Его отец, врач этой Академии, поспособствовал подделке его результатов при поступлении. Также учитывая его полную невменяемость, никто бы не отдал за него самочек. Тут нарисовалась ты, из шикарной плодовитой семьи. Естественно, его немногочисленный выбор пал на тебя. Ты стала жертвой обстоятельств.

– И что дальше? – разогретая интересным рассказом, я притихла.

– А дальше похищение, героическое спасение и разборка с участием фишэ Хаасса. Да деточка, чувствую, к концу года у него от твоего имени глаз будет дёргаться.

– Почему? – я похлопала ресницами.

– Ты думаешь, это был последний случай с твоим участием? Так что мы с твоими отцами посоветовались и решили приглядывать за тобой.

– Каким образом? – я напряглась.

– Для начала меня пригласили на вакантную должность врача. Кроме того, чтобы не выносить сор из избы, решили кадета Сидаара исключить, а его отца уволить. Теперь тебя они больше не побеспокоят.

– Спасибо, – жалко я проговорила, представив, как могла обернуться ситуация при другом исходе.

– Эй-эй, не кукся. А спасибо нужно говорить не мне, а твоему спасителю.

– И где же он? – я завертела головой, пытаясь его отыскать, не сходя с кушетки.

– Не знаю. Можешь спросить у фишэ Хаасса. Это происходило без моего участия. Главное до моего приезда тебя кто-то успел подлечить в медкапсуле.

Ой-ой, только сейчас заметила, что я полностью раздетая и прикрытая одеялом. Неужели мой спаситель на меня смотрел? Великое писание, какой-то самец видел меня голой!

– Ладно, одевайся. Твои соседи целый день бегали к тебе, ещё занесли одежду. Я сейчас просканирую тебя ещё раз, и можешь скакать к себе. На занятия ходить сегодня запрещаю и без каких-либо физических нагрузок. Поняла?

– Хорошо, дядюшка, – я улыбнулась удачно разрешенной ситуации. – Скажи, а отцы сильно злились?

– Не то слово. Особенно Ташшш. Ты же знаешь, что твоя мама беременна. Она срывает своё настроение на нём, а он на всех остальных. Краашш оставил слово за собой и предложил пока не вмешиваться в твою учёбу.

Да уж, скривилась я. Как-то не хочется с позором после двух дней обучения возвращаться обратно. Я обернулась в одеяло и прошлёпала за ширму. После осмотра пошла к себе в корпус. Походу прошло около суток, живот урчал на весь коридор. Обед я тоже пропустила, а есть хотелось организму просто неимоверно. Я занырнула в столовую к знакомому кассианцу. Он оказался в курсе моей печальной истории, посочувствовал и накормил от пуза. С собой я забрала вкусняцкую пироженку, чтобы попить чай вечером, так как посчитала, что ужинать не пойду.