Лили Рокс - Созданная для боли

Мне стало дурно от этого зрелища, в голове метались мысли относительно возможного развития событий. И от этого становилось еще хуже. Я практически физически чувствовала как мое сознание пытается скрыться в неизвестном направлении, лишь бы подальше от этого дурдома, лишь бы не испытывать на себе все эти "игрушки".

Но, я слишком многого хотела. Свобода теперь – непозволительная роскошь для моего бренного тела. Внезапно мне стало так жаль себя, что слезы с новой силой хлынули из глаз, а следом и истерический крик.

Мой концерт длился ровно мгновение. Охранник быстро нацепил на меня кляп в виде шарика, который напрочь заглушил мои рыдания и отчасти перекрыл доступ кислорода.

Я все еще тряслась от рыданий, а амбал уже крепил к моим соскам металлические тиски соединенные тонкой цепочкой. Мне было больно и страшно, я мечтала чтобы мое сознание все таки свалило в великую даль. Но разум упорно оставался на месте скованный липким ужасом.

Разобравшись с зажимами, охранник отошел к столику и вернулся с гинекологическим зеркалом. Я издала предательский стон и стала ждать что будет дальше. Мужчина без всяких прелюдий ловки впихнул в мою промежность зеркало и отошел от меня, дав своему хозяину посмотреть на творение его рук.

Господин, до этого с интересом наблюдавший за всеми действиями своего подчиненного, встал с кресла и медленно приблизился ко мне. Он оценивающе осмотрел меня с ног до головы, утвердительно кивнул амбалу и вернулся на свое место.

Охранник, как мне показалось, тяжело выдохнул и подошел почти вплотную ко мне и прошептал еле слышно:

– Прости за боль.

Меня как обухом по голове ударили. Он русский! А я то еще думала почему он так смотрит на меня странно. Видимо такие эксперименты не в первый раз происходят.

Мужчина немного отстранился и со всего размаху влепил мне звонкую оплеуху. Сознание поплыло, а в глазах заплясали яркие круги. Охранник взял со столика какой-то бутылек и щедро опрокинул его в свою огромную ладонь. Он подошел ко мне и все что было в руке растер по моей промежности.

Ему даже не помешало зеркало, которое торчало из меня. Затем, он расстегнул ширинку, быстро скинул брюки, оголяя внушительных размеров набухший член и замер, ожидая приказа.

Господин выждал несколько секунд и отдал короткую команду. Охранник с готовностью двинулся на меня и резко ввел член. Я вскрикнула больше от неожиданности, чем от боли. Зеркало уже достаточно сильно растянуло мою вагину, и член охранника не сильно сыграл роли. Он трахал меня жестко, с яростью, двигался то быстрее, то медленнее, согласно тому, что говорил ему господин.

Снова звонкая команда и он резко вышел. Охранник начал отстегивать мне сначала ноги, потом ошейник и в самом конце руки. Я безвольной тряпочкой свалилась на него и обмякла.

Серые глаза были холодными, смотрели внутрь меня и будто просили прощения. Меня одолевали самые разнобойные чувства. Я ненавидела его за все это, но в то же время мне было приятно, что он понимал меня и жалел. Никогда не думала, что проникнусь симпатией к своему насильнику и садисту.

"Шкаф" подхватил меня на руки и отнес к деревянной стойке, на которой обычно занимаются штангисты. Он уложил меня на живот и снова пристегнул. На этот раз железными цепями и наручниками.

Теперь я не видела что он берет со столика и что будет в меня входить на этот раз. Я смирилась со своей участью, мне было плевать.

Рядом со мной прогремели шаги и на задницу полилась маслянистая жидкость. А потом, без лишних разговоров мне в анус резко воткнули один из тех огромных дилдо.

Я не выдержала жгучей, разрывающей боли и заорала как только могла. Но кляп заглушил все крики. Не успев отдышаться я завизжала с новой силой. На спину посыпались рассекающие плоть удары. Они не прекращая рвали кожу, мышцы и казалось даже кости. К такому не привыкнуть. Я думала что это худшее что могло со мной сегодня случится, но нет. Вперемежку с ударами на спину, вернее на тот фарш, в который она превратилась, полился, как мне показалось расплавленный свинец. Вся спина горела адским пламенем, эта жидкость разъедала все на своем пути, включая внутренние органы.

Не знаю точно, сколько длилась эта пытка, для меня казалось прошла вечность. Внезапно удары прекратились. У меня промелькнула надежда что все кончено и меня просто добьют как раненого котенка. Как же я ошибалась.

Подняв залитые слезами и кровью глаза я увидела господина. Он стоял передо мной со спущенными штанами и улыбался хищной улыбкой, а глаза горели ненавистью. Он что-то сказал мне на арабском и скрылся из поля зрения.