Берта Свон - Берта Свон. Бесправное счастье

Тот взял вещь, замялся, но простынку все же распутал и стал надевать шорты, но медленно.

– Что? – спросила Линда. – Что-то не так?

– Они будут мне свободны, госпожа, – последовал ответ.

– И что? – не поняла Линда.

– Рабы обычно носят одежду на размер меньше, госпожа, – просветили ее.

– Зачем? – не поняла Линда.

– Как наказание, госпожа.

Линда нахмурилась, но уточнять, что за наказание, не стала.

Рабов наказывали за любую провинность, даже выдуманную. Воля хозяина могла привести раба в любую минуту к смерти. Но обычно рабов не убивали и даже практически не калечили. А вот наказывать любили. Что может быть хуже боли в гениталиях, особенно когда они возбуждены.

На Криса часто надевали трусы или шорты на размер-полтора меньше нужных и заставляли танцевать, гулять, бегать, кланяться. Он выполнял все приказанное, сходя с ума от смеси невыносимой боли и жуткого желания.

В этот раз наказание отменялось. По крайней мере, пока. Крису попалась странная хозяйка. Она расспрашивала обо всем, что знают все вокруг, и свободные, и рабы, и явно не была довольна услышанным. Ей как будто претило само рабство.

Крис отогнал от себя подобные мысли. Хозяева – это хозяева. Они, как боги древности, стоят чересчур высоко над рабами. Приказы хозяев не нужно обдумывать. Их нужно мгновенно исполнять.

И, выдрессированный, Крис быстро надел шорты.

Хозяйка задумчиво посмотрела на него:

– Как-то ты слишком голым выглядишь. Майки?..

– Их не надевают, госпожа, – ответил Крис.

– А что надевают?

– Ошейник на цепи, госпожа.

Хозяйку передернуло.

– Это обязательно?

– Нет, госпожа. Только если вы не хотите отдавать своего раба всем подряд.

Хозяйка произнесла что-то на незнакомом Крису языке, похоже, опять ругалась.

– И где эта гадость?

«Гадость» лежала в одном из ящиков стола. Массивный железный ошейник, присоединявшийся к золотой цепи. Крис покорно подставил шею, ошейник защелкнулся на ней с противным звуком.

Хозяйка быстро переоделась, в ванной, сменив домашнее платье на уличное, синее, длиной до колена, с открытыми руками и скромным декольте. Подойдя к Крису, она с явным отвращением взяла в руки конец цепи, глубоко вздохнула и вышла из комнаты. Крис пошел за ней, на расстоянии цепи, как и положено послушному, хорошо дрессированному рабу.

Они молча спустились по лестнице, никем не встреченные, так же молча подошли к входной двери. Крис чувствовал неудобство, шагая в шортах, которые нигде не жали и не терли.

– Ну, боги всех миров, дайте мне силу, – еле слышно прошептала хозяйка и дернула на себя ручку двери.

Они перешагнули порог и направились по широкой дорожке к калитке.

Хозяйка шла медленно, неспешно, будто была не уверена, стоит ли выходить наружу. Но к калитке все же подошла, за ручку потянула, а потом и вышла на тротуар…

Даже в страшном сне Линда представить себе не могла, что когда-нибудь поведет на цепи человека. И тем не менее сейчас она шла, взяв в руку конец то ли позолоченной, то ли золотой цепи. А сзади, в нескольких шагах от нее, шел раб. А хуже всего было то, что обстановка за воротами оказалась точь в точь, как из сна Линды. Те же улицы, то же покрытие под ногами, даже дома, и те полностью походили на строения из ее кошмара. И вела она того же самого раба.

Никогда не верившая в мистику, Линда не находила объяснений этому факту.

По тротуару шли люди, в основном свободные. Линда насчитала трех или четырех рабовладельцев, включая ее саму. У двоих из них, шедших с обнаженными по пояс рабынями, цепи не было. И девушек, молодых красавиц, лапал каждый желающий из проходивших мимо. Обычно руки поглаживали голую грудь с напряженными сосками. Но были и такие из прохожих, что с удовольствием хлопали рабынь по едва прикрытому короткой юбочкой заду.

Хорошо выдрессированные рабыни не вздрагивали и не сжимались, а продолжали идти вслед за хозяевами.

Линда почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Зрелище казалось настолько омерзительным, что Линда с удовольствием лично вживила бы чипы в этих похотливых самцов.

Скоро показалась нечто вроде развилки. Тротуар шел вперед, справа появились магазины, слева – парк. Туда Линда и нырнула. Ей необходимо было отвлечься от увиденного, получить небольшую передышку.

Одиноко стоявшие между деревьями лавочки так манили присесть и отдохнуть. Линда и присела. Лавочка мгновенно приняла форму ее тела.

Раб встал рядом, на колени, чуть выпятив зад, заведя руки за спину.