Алиса Лиделл - Под властью отчаяния. Часть 2. Катарсис

Его не было весь день. Он даже не соизволил позвонить.

Анджелль ни в чем не обвиняла Эрика, прекрасно понимая, что тот теперь является доном целой преступной группировки, на его плечах огромная ответственность, но так больно и неприятно становилось, когда Ричардсон изо всех сил пытался (а он делал это осознанно) игнорировать семью. Причём больше всего Анджелль переживала за Лексу, которой категорически не хватало присутствия отца.

Краем уха Ричардсон уловила движение в прихожей, поэтому тут же оставила все свои бесполезные дела и бросилась к двери, чуть не влетев в испугавшегося Эрика. Он выглядел достаточно беззаботно и растрёпано: не застёгнутая до конца рубашка, запутавшиеся волосы и блеск и в глазах. Это всё жутко не шло Ричардсону, который до мозга костей был ужасным перфекционистом. Анджелль никогда не считали глупой женщиной, наоборот, очень проницательной и талантливой, к тому же она успела за несколько долгих лет немного научиться понимать Эрика.

На секунду Анджелль успела обрадоваться, потому что Йоханесс и его доброе любящее сердце вселяли в неё какую-то неведомую надежду на счастье, хотя холодный щепетильный ум говорил о том, что не спасёт никакой Ольсен текущее тяжёлое положение дел. Но вот в воздухе пронеся едва уловимый аромат какао и пачули. Этот запах трудно было вырвать из памяти, потому что в своё время он успел разрушить многое. Анджелль казалось, что теперь небо над головой не было таким темным, его уже не облепляли чёрные тучи, которые в любой момент могли выплюнуть молнию, но, будучи бесконечно оптимисткой, женщина постоянно сталкивалась о холодный айсберг реальности, каждый раз разбиваясь на осколки.

– Ты мог позвонить или оставить записку, – тихо произнесла Анджелль, решив, что сегодня опять отложит уже давно запланированный разговор с Эриком.

Кроме блеска в его глазах, она заметила и глубоко спрятанную боль.

– Но я опять не сделал это, – Ричардсон грустно улыбнулся.

– Прости.

– Прощаю.

Анджелль пыталась понять Эрика, но отчего-то с каждой её попыткой неудачи становились все более сокрушительными. Ричардсон не могла спокойно смотреть на то, как муж всеми возможными способами пытался укрыться за серым зонтиком от ярких солнечных лучей, платя своими чувствами, чтобы оставаться в холодной тени.

– А как же Йоханесс? – прикусила губу Анджелль, медленно следуя за Эриком по пятам.

Гангстер остановился и на секунду замер на месте, совершенно не шевелясь. Он крепко сжал в руке перила, ступив одной ногой на ступеньку лестницы, ведущей наверх. Анджелль сделала небольшой шажок назад, опасливо наблюдая за Эриком, на самом деле очень желая прямо сейчас увидеть выражение его лица и узнать, что он ощущает на самом деле.

Когда-то они договорились, что Анджелль не будет лезть дальше, чем позволяет ей Эрик, но какого-то черта женщина привязалась именно к этому скрытному и безумному человеку, где-то глубоко в душе считая его очень несчастным и потерянным, тем, кому буквально необходимо было лекарство под названием «Любовь». Только вот сам Эрик считал иначе, запирая своё сердце под замок и покрывая его льдом, чтобы никто на свете не посмел сунуться к жестокому дону «Нации Розы».

– Забудь его имя и никогда больше не произноси при мне, – холодно ответил Ричардсон, после чего быстрыми шагами начал подниматься по лестнице.

– Почему? Почему ты опять делаешь это? Чем Йоханесс-то тебе не угодил? – на повышенных тонах спросила Анджелль.

– Не твоё дело, – огрызнулся мужчина, бросив на жену презрительный взгляд.

– Почему я постоянно чувствую этот омерзительный аромат какао и пачули? Почему из всех потрясающих вариантов ты выбираешь самый худший? Почему ты выбираешь Кристиана?

Эрик нервно усмехнулся, испепеляя Анджелль горящими от злости вперемешку с необъяснимой тоской по чему-то глазами. Женщина смотрела на него в ответ высокомерно и стойко, пока в голове не возникла безумная мысль, которая бы, впрочем, объяснила всё. Что если Эрик выбирает Кристиана по той же причине, по которой сама Анджелль до сих пор терпит невыносимый характер гангстера, по которой Алексия до сих пор не плюнула в лицо своему отцу, по которой Йоханесс тем безумным вечером признался миссис Ричардсон в том, что «не хочет уходить»?

– Кто для тебя Кристиан Эдвардс? – твёрдым голосом произнесла Анджелль, не разрывая зрительного контакта с мужем. – Подчинённый? Верный товарищ? Любовник? Или же нечто большее?