Ео Рэеллин - (Не)уязвимый

Рид никакого смысла кочевряжиться не видел – рейды были прежде всего средством от скуки, – да и в данный конкретный момент он почуял намёк на то самое, ради чего, собственно, и служил в патруле: предвкушение. Будет интересно. Это совсем не означало, что фрегат просто так слетает к астероиду и обратно, как надеется большинство людей – Рид знал, что впереди ждёт щекочущее нервы приключение. Возможно, он не воспринимал реальную опасность всерьёз, путая забавы с настоящими боевыми заданиями, но до сих пор Риду везло. Или в том была заслуга его вионской интуиции.

Остаток времени до вылета Рид решил провести с пользой – в отличие от Ксандера, тоже включённого Джонсоном в приказ, не залёг на койке, а развлекался в тренажёрном зале.

Несмотря на близкую по характеристикам к естественной искусственную гравитацию, мышцы и вестибулярный аппарат всё равно нуждались в постоянных и, что немаловажно, правильных нагрузках. Да и ношение двадцати килограммов лёгкой брони без сервоприводов, как у штурмовиков, требовало отличной физической формы – никогда не знаешь, с чем столкнёшься в рейде.

Когда Рид поступил на «Сигму», качалка выглядела хаотичным складом разнокалиберного спортивного оборудования, покрытого пылью – использовалось только то, что было однозначно исправно. Аналогично и выполняли нормативы, больше для галочки, а не для реальной пользы. Но около трёх лет назад прибыли новые тренажёры – их по программе модернизации демонтировали со станции в столичном секторе. Умные машины следили за положением тела, дыханием и даже могли адаптироваться под вионскую силу по специальному алгоритму, только вот Рид их игнорировал, предпочитая примитивные снаряды.

Комплекс упражнений, разработанный с учётом особенностей расы, тоже имелся, но Риду и он казался смертно унылым – выдумывал себе что-то этакое, неизменно вызывающее восхищение сослуживцев и, ожидаемо, мешающее их занятиям. Вместо тренировок они часто задирали головы и наблюдали за акробатикой Рида.

Новички как раз начали проходить инструктаж под руководством Анселя – лишившийся на задании ноги лейтенант теперь заведовал физической подготовкой патрульных. Механический протез позволял вполне нормально ходить, но военную комиссию Анс не прошёл, так что был бы списан из патруля на пенсию – довольно скромную, – если бы полковник не выбил ему это место.

Историю Риду поведала мисс Райт, искренне обожавшая начальника – грубоватый полковник не раз срывал злость на секретаре, но она видела лишь его душевность. С другими подчинёнными положительное качество замечал и Рид – после двухлетней проверки на вшивость полковник и к нему стал относиться хорошо.

Даже, пожалуй, слишком. Рид не нуждался в отеческой заботе, вырос в полноценной семье, и где-то на подкорке сформировалось убеждение, что на службе все отношения должны быть исключительно в рамках устава. Полковник его букву и не нарушал, но там, где человеку могло достаться по первое число, Рид выходил сухим из воды. Да и приводить личному составу базы в пример представителя другой расы казалось некорректным: люди уступали Риду во многом. Практически во всём.

– Эй, Шарп, а ты на четыре лапы приземляешься? – имени ещё одного новенького Рид не запомнил, потому не удостоил его взглядом; висел, зацепившись ногами за перекладину под самым потолком.

Ответа чересчур любопытный салага тоже не заслужил, но Рид качнулся, выпрямил ноги и рыбкой скользнул вниз, в паре метров от пола ухватился за кольцо, на долю секунды замерев и вновь приняв положение вниз головой. Кто-то сдавленно ахнул, а Рид, немного покрутившись на радость зрителям и к неудовольствию Анселя, спрыгнул на мягкий мат и прошествовал в душевую. Под тихое «выпендрёжник» лейтенанта, которое для его ушей не предназначалось.

Нужно было успеть помыться перед остальными: не то чтобы Рид испытывал стеснение или считал своё тело неэстетичным – напротив, знал, что отлично сложён, – просто восхищение или вожделение хотелось отделить от гигиенических процедур, это лишнее. В случае острой потребности Рид принимал душ со всеми, но если есть возможность этого избежать, почему бы ей не воспользоваться?

Вероятно, корни подобных желаний были ещё глубже: вионцы могли обращаться в пантер – насколько Рид понял, перед этим они раздевались, одежда мешала метаморфозам. Рид так делать не умел и неосознанно ощущал собственную неполноценность. Порой размышлял о том, что́ бы чувствовал в звериной форме, но тут же останавливал себя: может статься так, что пробудившиеся инстинкты ему совсем не понравятся. Не нравится же, что хочет подставиться какому-то вионцу во сне. А если подобное произойдёт наяву?