Виктория Галяшкина - Дороже всех сокровищ

– Не стоит, Доли, – успокоила ее ведьма. – С графом я разберусь по-своему, – и по губам Аэрин скользнула такая предвкушающая улыбка, что служанка искренне пожалела неудачливого мужчину. Злить такую ведьму как Аэрин Мерсер не рекомендовалось никому. Однако жалость очень быстро растворилась под приливом праведного гнева. Граф Лиланд сам виноват в своих бедах. Нечего было пытаться ведьму привораживать. Вот пусть и пожинает сейчас плоды собственного коварства.

Между тем Аэрин встала и, запахнув халат, под которым ничего не было, двинулась в сторону неприметной дверцы. Открыв ее, девушка скользнула в святая святых любой ведьмы – лабораторию. В отличие от других своих товарок, лаборатория Аэрин находилась не в башне, и даже не в подземелье. Ее лаборатория находилась рядом с ее комнатой, и к ней вел небольшой коридорчик. Девушка открыла дверь и вошла в комнату с огромными, во всю стену окнами, пропускающими максимум света. Ведьма открыла окно, впуская в комнату свежий воздух. На полках, установленных вдоль одной из стен, стояли разнообразные многочисленные флаконы, склянки, пузырьки, бутылочки, баночки из стекла или кости, в которых можно было найти что угодно. Под потолком и на стенах висели пучки трав, сушенные летучие мыши и пауки, на столе стояло, по крайней мере, несколько горелок. Также на столе в беспорядке лежали разнообразные перышки, стебельки, в отдельной банке находилось нечто, больше всего похожее на высушенные внутренности. Из небольшого аквариума на девушку смотрела зеленая бородавчатая жаба. Рядом стоял такой же аквариум, в котором сидело несколько белых мышек, умильно шевелящих мордочками. На подоконнике на шелковой подстилке развалился огромный рыжий кот, а на специальном насесте примостился, нахохлившись, большой черный ворон, посматривая вокруг бусинками глаз. Большой медный котел стоял на специальной подставке в углу. На столе же стоял маленький его сотоварищ, в котором ведьма и варила свои зелья. Аэрин не нужен был большой котел, она не нуждалась в большом количестве зелий и считала глупостью переводить множество ингредиентов, многие из которых были очень редки и дороги, ради пары капель. Ведьма помахала жабе, провела рукой по мягкой кошачьей шерсти и, подойдя к ворону, пощекотала его под клювом. Птица от удовольствия закрыла глаза и тихо каркнула.

– Тише, хороший мой, – сказала девушка, обращаясь к другу и, проводя рукой по гладким, глянцевым перьям. – Мне надо подумать, – Аэрин принялась ходить по комнате, раздумывая над тем, какую пакость приготовить для пытавшегося приворожить ее графа. Его букет, который он прислал ей, стоил того, чтобы заморочиться и придумать зелье, которое помогло бы лорду в полной мере ощутить всю мерзость его поступка и понять, что играть в подобные игры с ведьмой ее уровня чревато большими проблемами и неприятностями. Девушка, раздумывая, прикусила губу. Банальный приворот делать не хотелось. Аэрин побарабанила пальцами по столу и вдруг ее лицо озарила довольная улыбка, а глаза полыхнули коварством.

– Кар, – громко каркнул ворон, словно одобряя мысли своей госпожи. Девушка снова погладила птицу и подошла к столу.

– Что же граф Лиланд. Вы подарили мне букет с начинкой, позвольте мне ответить вам тем же, – она придвинула к себе горелку и поставила на нее небольшой котелок. Налила в котелок воды и дождалась, пока та забурлит. Как только вода закипела, ведьма принялась кидать в нее по очереди разные травы, одновременно нараспев читая заклинание.

Пион, ромашка, мандрагор,

Гранат, сапфир и мухомор.

Крылом нетопыря я размешаю зелье.

Приправлю серой, с правильною целью.

Хлебнешь лишь раз и большего не надо,

Забвенье станет лучшею наградой.

Та, с кем проснешься утром ты,

Займет твой разум сердце и мечты.

При последних словах Аэрин бросила в котел волос графа и капнула каплю своей крови. Жидкость в котелке забурлила, становясь сначала грязно-зеленой, затем кроваво-красной и только потом небесно-голубой с перламутровым отливом. На поверхности плавали пять небольших кристалликов, больше всего похожих на кристаллики соли. Девушка зачерпнула их ложкой и положила в небольшую коробочку. Улыбнулась и, оставив коробочку на столе, вышла из лаборатории. Теперь осталось только добавить один кристаллик в любую жидкость, чтобы испытуемый мгновенно влюбился в ту, которую первой увидит, открыв утром глаза, будь то королева или последняя нищенка. А зная похотливый характер своего потенциального жениха, ведьма не сомневалась, где и с кем утром проснется граф. Аэрин знала все о графе. О его неуемной страсти к игре, многочисленных любовницах, а также постоянных посещениях борделей и мест сомнительной репутации. Однако ее отец сквозь пальцы смотрел на так называемые «шалости» лорда, думая, что тот сразу остепениться, как только женится. И только Аэрин понимала, что граф никогда не изменится. Такие не меняются. Она знала, что граф не любит ее, ему нужны деньги ее отца. Ну и, конечно, он хотел получить в свою постель такую роскошную женщину как она. Именно эти слава он сказал своим друзьям, когда они пили в одном из кабинетов дорогого ресторана. Год назад Аэрин стала невольной свидетельницей этого разговора, но услышав первую фразу, осталась дослушать до конца. Граф был груб, и похоть прямо стекала с его языка. Он говорил, как будет приятно объездить такую норовистую кобылку, а потом в подробностях поведал друзьям, как он это будет делать. Мужчина даже пообещал, что разрешит им позабавиться с ней, когда она надоест ему самому. Его друзья смеялись над его словами, они казались им смешными, но девушке было совсем не до смеха. Слова графа были неприличными, вульгарными, циничными и, услышав его откровения, Аэрин почувствовала себя так, словно вывалялась в помойной яме. Услышав скрип стульев, ведьма поспешила уйти, чтобы не быть застигнутой за таким неблаговидным делом, как подслушивание. Когда она рассказала о подслушанном разговоре сестре, та не приняла ее слова всерьез. Абигаил убедила ее в том, что Аэрин все неправильно поняла.