Анита Слэш - Жертва для Монстра

Дело, за которое они взялись, изначально обещало трудности, но никому и в голову не приходило, что будут подвергнуты опасности родные люди.

– Именно поэтому мы не можем дальше продолжать вести дело. Хотя бы в полном составе. Девушек от дела мы отстраняем. Можете идти.

Секретарь и главный бухгалтер вышли из кабинета. Начальники повернулись к Мише.

– Я остаюсь! – твёрдо сказал он.

Андрей Сергеевич что-то шепнул на ухо компаньону, тот закивал ему в ответ, после кивнул Мише и повернулся к первому помощнику.

– Игорь. Что решишь?

Игорь молчал. А кому бы хотелось бросать отличное для карьеры дело? Вдруг это был просто несчастный случай, а не чей-то специальный недобрый умысел? С другой стороны, если это никакой не несчастный случай, следующим может стать любой из них. Андрей Сергеевич растолковал его молчание по-своему.

– Я, к примеру, ухожу, – сказал он.

– Что? – вырвалось у Игоря и Миши одновременно.

Андрей Сергеевич улыбнулся.

– Не совсем ухожу. Я прекращаю заниматься этим делом и перехожу к другим делам фирмы, оставляя всю работу по делу о коррупции на Олега.

Игоря эти слова почти убедили, он взглянул на Мишу, – в его взгляде промелькнула явная недоброжелательность, – и кивнул.

– Я оставляю дело.

Последние распоряжения о передаче документов и деталей дела заняли около десяти минут, после чего Миша остался в кабинете наедине с Олегом Николаевичем.

– Не буду ходить вокруг да около. Я не хочу, чтобы ты подвергал себя и своих родных риску! – сказал Олег Николаевич и, не давая себя перебить, добавил: – С другой стороны, мы с Андреем обсуждали твоего отца. Возможно, именно из-за него тебя не настигла ни одна неприятность. Но я хочу, чтобы ты убедил меня в том, что я поступаю верно, оставляя тебя на этом деле.

– Вы поступаете верно, – ответил Миша.

Очень часто большего и не требовалось, и это был как раз такой случай. Олег Николаевич что-то обдумал про себя и согласился.

Следующие несколько часов Мише пришлось вникать во все тонкости ведомого дела. Перед тем, как пойти на обед, они рассматривали пачку «под подозрением». В ней находилась информация о тех фирмах, которые могли быть замешаны в махинациях интересующего их чиновника. Наверху лежал список из двадцати имён – владельцы или непосредственные руководители различных фирм города. Три имени списка были выделены и напротив них стоял знак вопроса.

– Что это? – спросил Миша.

– А-а! Это очень интересно. Можешь позже изучить подробнее. Кто-то из этих троих и мог стать нашим «выходным» недоброжелателем. У каждого из них в прошлом есть такие скелеты в шкафах, про которые принято говорить только шепотом и только в самом доверенном кругу: пропажи конкурентов, несчастные случаи с мешающими им людьми. Доказательств, конечно же, никаких…

В дверь постучали.

– Олег Николаевич, вы там скоро? Обед уже.

За дверью своего компаньона ждал Андрей Сергеевич.

– Иду-иду, – отозвался Олег Николаевич. – Михаил, тебя куда-нибудь подвезти?

Но Миша его уже не слышал. Его взгляд пристыл к одному имени, выделенному в списке в овал: « Белов С.И. ». В голове пронёсся ураган мыслей, и всё встало на свои места: знание слабых мест, хорошая осведомлённость о жертвах и их близких, аккуратность «несчастных» случаев, граничащая с маниакальностью. Его не тронули не из-за его отца. Его не тронул тот, кто обещал к нему не приближаться больше никогда и ни при каких обстоятельствах.

– Михаил!

Окрик заставил Мишу оторвать взгляд от листа. Он поднял голову и произнёс:

– Я знаю, кто это сделал.

И, как будто эти слова могли призвать в комнату того, кого он имел в виду, он вскочил и отбросил от себя список. Оба начальника внимательно следили за ним. Андрей Сергеевич вошёл и прикрыл за собой дверь. И глядя на то, как он проворачивает защёлку на ручке, Миша почувствовал, что попал в ловушку и она вот-вот захлопнется. Паника захлестнула его в одно мгновение. Он видел, что Олег Николаевич что-то спрашивает, но ничего не слышал из-за нарастающего гула в ушах.

– Мне нужно выйти, – сказал Миша, не слыша даже собственный голос.

Он дошёл до двери, отгородившись от начальников рукой, когда те попытались что-то спросить. Его не остановили. Миша прошёл через офис, зашёл в туалет, запер за собой дверь, прислонился к ней, и желудок тут же воспользовался паузой, чтобы выплеснуть наружу завтрак.

После приступа стало легче. Миша подошёл к раковине, умылся и тут же пожалел об этом. Стоило на мгновение прикрыть глаза, как он снова почувствовал себя студентом на привязи у маньяка. Какой-то отвратительный сгусток боли и стыда заныл в душе. За прошедшие четыре года Миша постарался себя убедить, что там ничего нет, что он обычный парень, живущий обычной жизнью. Но после того, как он чуть не назвал это имя вслух, стоило прикрыть глаза, и он сразу чувствовал чужое дыхание, ощущал чужие прикосновения, снова был пленником чужой воли.