Ларрик Лар - Вопреки судьбе

Денис.

– Аврелий Маркович, так, как вам парень?

Седой, щупленький, пожилой врач выглядел довольно бодреньким. Старой закалки еврей. С Аврелием Марковичем мы познакомились в то страшное время, о котором я упорно не хочу вспоминать. Он вытащил меня буквально с того света.

Я тогда был разбит, почти уничтожен. Не разговаривал ни с кем. Мне и не было с кем. У меня отняли всех. Был полон ярости. Она клокотала во мне. Тонул в собственной душевной боли, ведь физическая боль и так сковала все тело. Моя душа была отправлена ядом безысходности. Одна месть была на уме. Она не давала ни спать, ни есть, ни думать.

«Молодой человек, вы уважите мой труд и будете так любезны, что дождетесь моего благословения на выписку. Это, во-первых. И прежде, чем совершите очередную глупость и подставитесь, уничтожая к чертям мой подвиг, а я совершил подвиг, сохранив вам не только жизнь, подумайте. Думать полезно, если на здоровую и спокойную голову. Это, во-вторых. Жизнь нам даётся не для того, чтобы пытаться ее потерять. Она даётся, чтобы ее прожить до предназначенного дня, и, желательно, по-человечески. Быть человеком совсем не просто. Это, в-третьих», – отчитал он меня, когда я пытался удрать из палаты, сразу после перевода из реанимации.

Чувствовал себя отвратно. И доктор был прав. Причиняя себе вред, я бы не добрался до этих ублюдков. А, добравшись, не смог бы ничего сделать. Сил бы не хватило. И помочь некому. Ведь, у меня никого не осталось.

– Вспомнил прошлое? – хмыкнул мужчина, подходя к столу и усаживаясь. Мы были в его кабинете. В длинном медицинском халате он выглядел как старый маг-волшебник. Только колпака не хватало.

– Вы видите меня насквозь, – тихо рассмеялся я.

– Ты так и не научился скрывать свои эмоции, мальчик мой, – строго посмотрели на меня.

– От вас вряд ли, что можно скрыть, – повторился я.

– Дело не в этом. Что-то с тобой происходит. Или ты сильно устал, или ты взрослеешь и пересматриваешь ценности жизни. Такое опасно пускать на самотёк, в твоём-то положении. А парень жить будет, – резко перевел он тему. – Не знаю, как и что произошло, но вода в лёгкие не попала. Как будто перекрыло дыхательные пути. Желудок мы промыли, и он пустой. Похоже, что впроголодь сидел. И не один день. Хотя, признаков истощения нет. Ссадины небольшие, скоро заживут. Руки, ноги целы. Мозг не пострадал. Других патологий тоже обследование не показало. Он был под водой недолго. И травм не было, при падении в воду. Это его и спасло. Или зацепился за что, или сам доплыл до берега и сознание потерял уже на берегу.

– Я могу его забрать?

– Я бы оставил его на два-три дня. У него переохлаждение. Надо постепенно согревать. Перепады температур не приветствуются. Пусть под термоодеялом полежит. Капельницы питательные и витамины ему назначены.

– Ясно. Тогда пусть остаётся. Все за мой счёт. О том, что у вас такой пациент, никто не должен знать.

– Само собой, – махнул рукой доктор.

– Я могу посетить его? – спросил я.

– Это не мое дело, Денис. Но зачем тебе это? Этот мальчишка не просто так свалился в воду. Будь осторожен, – я встретился с цепким взглядом угольно черных глаз.

– Самому бы знать, зачем мне это? Я ненадолго, – выдавил я из себя и вышел из кабинета.

Я был спонсором этой частной клиники. Новейшее оборудование, удобная планировка, отличные специалисты. Несколько отделений разных направлений медицины. И, самое главное, приватность. Если человек не хотел говорит о своей болезни, то эта информация и оставалась в стенах этого учреждения.

Пройдя по просторному светлому коридору с большими кадками с цветами, я дошел до палаты, где находился мой найдёныш. Тихо открыл дверь и прошел внутрь. Было ещё светло. Но день клонился к закату. Я и не знал, что столько времени прошло. Ждал новостей, пока не проведут полное обследование. Только сбегал за стаканчиком кофе. Не ел утра. Так что, желудок возмущался по делу, болезненно сжимаясь и урча.

Вошёл в небольшой тамбур с дверью в ванную с одной стороны и встроенным шкафом для вещей с другой. Большое окно свободно пропускало дневной свет, освещая все помещение. Единственная кровать находилась посередине комнаты и стояла боком к окну. С двух сторон от нее были тумбочки. У одной из стен напротив окна уместился небольшой диван. Рядом расположились два стула, один из которых я сейчас подхватил и поставил у кровати, усаживаясь на него верхом. Подбородок положил на скрещенные руки.