Владимир Козлов - Розы для магистра

– Пошли, – замявшись, сказал Толик.

«Может оно и к лучшему, что он пойдёт со мной, – подумал Толик. – Она быстрее поверит мне, что я ей сообщу удачный результат переговоров с дядей Виталием».

Миндаль закрыл свой склад, отдав ключ Ковальчуку.

– Толик, ты же на машине, чего мы пешедралом пойдём? – спросил Сеня.

– Выпить я хочу сегодня, понимаешь? – хлопнул он друга по плечу.

– Ну и пей на здоровье, я тоже сегодня выпью с тобой и твоей Харитой, – сказал Сеня, – а машину под окнами оставишь, никуда она не денется. Ты мне по секрету только скажи, ты с ней уже физически любезничал?

– Ты чего Сеня? За кого ты меня принимаешь, – опешил от такого вопроса Толик, – у меня свадьба на носу и к тому же это не та женщина, чтобы раздвигать ноги каждому встречному.

– Я не поверю никогда, что ты бескорыстно стараешься для неё. Всё – таки какую – то цель ты преследуешь?

– Я никогда, ни о каких целях в этом направлении не думаю. Я вначале делаю хорошее дело, а потом жизнь сама тропку укажет в каком направлении двигаться. Если на этой тропе будет лежать валун или даже ничтожный камешек. Я вперёд двигаться не буду ни за что, а заверну назад, чтобы не испытывать чувства неловкости.

– Так всё равно это корысть, – сказал Сеня.

– Ты своё мнение держи при себе, это ты так думаешь, потому что сам такой. А я на жизнь и женщин смотрю по-другому. Ты свою половую жизнь начал в шестнадцать лет с хорового круга, а я в двенадцать лет с уже опытной соседки, которая кое – чему меня научила. А в восьмом классе, я уже считал себя полноценным мужчиной способным уломать любую девчонку. Сейчас я хорошо понимаю, что это было подростковым бредом, но мне это придало уверенности в последующих победах над слабым полом. У меня была первой Аза, а после неё ещё рядок девочек. Потом взрослая соседка Лизка Мочалова, которая ходила с синими губами от моих зубов, пока её Миша Кисель наматывал портянки в армии. Я не обучался сексу от наших старших дворовых пацанов. Я понимал, что в их словах заложено больше банального бахвальства, чем искренности. Хотя по их разговорам они все выглядели такими гигантами в сексе, чуть – ли, не со звериным инстинктом. И все им беспрекословно отдавались. Вспомни Сахара, каких у него только красавиц, по его словам, не было, а женился на невзрачной с больными лёгкими Наташке Сомовой, которая быстро превратила его в заурядного подкаблучника. Он без её разрешения и шагу из дома теперь не делает.

Толик остановил машину около центрального гастронома и спросил у Сени:

– Чего брать будем из выпивки?

– Портвейн и пива, а мало будет, ещё сходим. «Хотя после твоей тирады водку полагается пить», – заметил Миндаль.

– Надо взять колбасы, овощей и что-нибудь из сладкого. Маша не совсем сытая там сидит одна.

– Может ей ещё букет цветов купить? – ехидно спросил Миндаль. – Я буду её за свои деньги поить и кормить, а ты, значит, будешь её протягивать, как Лизку и Азу.

– Слушай Сеня, эта Маша, которую ты сейчас увидишь, ничего общего ни с Лизкой, ни с Азой не имеет. Она очаровательна и к такой женщине не грех бы было подступиться. Могу тебе точно сказать, что такие, как она у нас по улицам города не ходят. Я никогда не позволю себе вольность на правах хозяина и не посмею в данной ситуации воспользоваться её тупиковым жизненным положением. Надо уметь ждать. Благодарность придёт, пускай позже, но она всё равно придёт. А про цветы ты правильно сказал. Купи и их, только обязательно красные розы. Насчёт денег не переживай, у меня, их достаточно сегодня.

Сеня купил букет роз у бабок, торговавших возле магазина, и всё то, что могло помочь непринуждённой беседе в обществе прекрасной незнакомки. Себе он взял водку, а Толику вина и пива. Маша открыла им дверь, находясь в заспанном состоянии:

– Ты не один? – спросила она, смотря на незнакомого молодого человека, а не на Толика, который стоял перед ней со спрятанным букетом роз за спиной.

– Нет, конечно, я с розами, – протянул он ей цветы, – и с хозяином этой квартиры.

– Это Сеня Миндаль, – представил он своего друга. Но Маше было не до Сени, она восторженно приняла цветы и нежно, будто оберегая их от чего-то, прижала к своей груди.

«Ей не только вишня к лицу, но эти розы тоже, – подумал Толик и опять пожалел, что не может написать картину с неё Госпожа роза».

– Придёт время, я возвращу тебе обязательно эти розы, – произнесла она бархатным, как лепестки роз голосом. – У меня жизненное правило такое есть: кто дарит тебе красивые цветы от всей души, тот достоен не менее красивого букета! Затем она своё внимание переключила на Сеню Миндаля: