Татьяна Ларина - Дневник сильной и независимой женщины

Она даже сделала так, чтобы меня с Ликой усадили за одну парту. После этого я нашу старосту зауважала по-настоящему. Выяснила я ещё, что она курит втихаря. И, как оказалось, Ника тоже. Вот почему они бегали в туалет на каждой перемене. Но лично мне этот факт был до лампочки. Ведь это в конце концов не мой организм, и я не в праве им распоряжаться. Но вернёмся к волейболу, а то я разошлась.

– Я хорошо подаю, но плохо защищаю в центре и у сетки. – отчиталась Лика.

– Понятно. А ты? – Оксана повернулась ко мне.

– Я, если честно, вообще? плохо играю. Подаю всегда в сетку. – помню что-то занервничала, когда это говорила.

Лика и тут меня выручила:

– Она прибедняется! Я отлично видела, как ты играешь у сетки и несколько раз буквально с пола вытащила мяч. Атака у тебя хорошо получается.

– Ну да, ближний бой – мой конёк.

– Ясно. Одна дальнобойщик, другая – танк. – сделала выводы Оксана. – Отсюда и будем плясать. Значит, ты, – Оксана повернулась к Лике, – лупишь что есть мочи, на подаче. Не вздумай мне в сетку зарядить!

Лика приложила ладонь к виску, как если бы отдавала честь, будь она солдатом.

– А ты, – Оксана повернулась ко мне. – Сливай подачу, ничего страшного. – Зато сразу уйдёшь с этой линии. – Но, чтоб у сетки скакала как коза, уяснила?

– Да, капитан! Так точно, капитан!

– Остальные девочки работаем, как обычно. Давайте! Порвём этих жалких «гэшек»!

Мы сделали башню из рук, а потом разомкнули их. Это было такое крутое чувство, словами не передать. Я впервые почувствовала, что мы с девочками – одно целое. Подводить никак нельзя было. И знаете, мы их порвали! Да, без моих фолов разрыв был бы больше, но мы их порвали. Я так не радовалась никогда. Я даже позволила крикнуть напоследок что-то вроде «Лузеры!» или «Лохи!». Девчонки из «Г» класса рвали и метали. Но больше всех бесилась Валя, и мы с Ликой это заметили. Даже Лика разошлась, что было не в её духе. Она скривила рожу и показала ей язык, уходя.

– Ого, мать! – засмеялась я. – Это ты сейчас зажестила прям!

– Пусть не зазнаётся! Но если честно, мне уже стыдно.

– Да брось! Это была дерзко! – я показала на неё указательным пальцем и прищурилась, как будто целюсь из пистолета. – Дай пятюню!

Мои слова звучали так, будто я пытаюсь с ней заигрывать. Мол, детка, ты такая дерзкая. Но я на самом деле не думала даже с ней заигрывать. Боже, когда я уже начну думать перед тем, как захочу что-то сказать.

Мы не думали, что в раздевалке нас будет ждать сюрприз. «Г» никогда не умел проигрывать, сколько я себя помню. И в раздевалке они нам устроили перепалку. Тут Валю опять занесло. Она начала теперь обзывать всех лесбиянками, без разбора. Ой, зря! Оксану это прям вынесло. Надо сказать, что взорвалась и я:

– Да ты достала! У тебя что, других аргументов нет?!

Вы когда-нибудь видели женские бои без правил? Это шоу нервно курит в сторонке, по сравнению с тем, что было у нас. И Валька бы осталась без волос, если бы не появилась учительница по физре.

– Девочки! Девочки! Успокойтесь! Что тут происходит вообще?

– Эта тварь нас лесбиянками назвала! – кричала Оксана. – Как у тебя рот ещё от говна не захлебнулся?!

– А что, правда глаза колет?! – завопила потрёпанная Валя.

Видимо, всё-таки Валя что-то знала и про Оксану. Может, тоже была очень внимательной? Хотя… Зная, что у Вали повсюду были глаза и уши, не мудрено было, что, возможно, у неё был компромат, если не про каждого в школе, то против любого в сфере её интереса. И как только Лика могла с ней дружить?!

– Доказательства предъяви! Что?! Нечего сказать? – надрывала глотку Оксана.

Учительница физкультуры, хоть и была дама крупная, но необыкновенно сильная. Я до сих пор не понимаю, как ей одной удалось целую толпу держать.

– Так! Успокоились обе! А ты Петрова, немедленно извинись перед девочками! Нельзя так грубить! Проиграли, ведите себя достойно!

Валя что-то процедила сквозь зубы, но учительница влепила ей подзатыльник. Наша Инна Ивановна могла себе такое позволить. С ней лучше бы не спорить.

– Нормально извинись. Это не мне надо в первую очередь.

Но нам уже не нужны были её извинения. Мы тихо сдерживали смех от того, что учительница влепила ей затрещину. Тем не менее, извинения в этот раз произнесены были достаточно громко.

Девчонки наши вели себя достойно даже в такой ситуации. После того, как учительница вышла, все пошли переодеваться, как будто ничего не было. А когда все выходили, Валя лишила выплеснуть последний яд: