Катя Лоренц - Отдана чудовищу

Только что прочитала себе лекцию о том, как нужно вести себя с ним, и опять за старое. Один хороший поступок и я готова растечься благодарной лужицей возле его ног.

– Спасибо, – он улыбается кончиками губ. Его суровое лицо изменяется.

Вот же сволочь! Разве можно иметь такую улыбку? Это ж преступление быть таким красивым.

Глеб провожает меня до комнаты.

– И как тебе? Нравится дом? – я мнусь, опускаю глаза. Я задыхаюсь в этой мраморной коробке. Мне хочется домой. Пусть не в шикарный дом, но в уютный, родной. Но сказать ему не могу. Вдруг обидится. Да и открывать душу, рассказывать, что я люблю – не хочу.

– Нормально.

– Не скучно тебе сидеть в четырех стенах?

– Есть немного. От безделья маюсь.

– А что так? Дом полон развлечений. Тут есть домашний кинотеатр. Сауна, бассейн. Я покажу тебе. Завтра.

– Хорошо. Я пойду?

– Да. Иди. – открываю дверь и вижу Машу, сидящую на кровати.

– Я сбежала от него.

– От кого?

– От Константина! До чего вредный дядька! Олеся, – скулит она. – У меня руки болят от подносов, ноги гудят оттого, сколько я на них провела. А терпеть это отношение к себе? Все смотрят на меня как на пустое место, как на предмет интерьера.

– Помоги расстегнуть молнию, – поворачиваюсь спиной. Я нисколько не удивлена. Маша и в общине пыталась спихнуть на кого-то обязанности, в основном это были молодые оборотни, которые неровно дышали в ее сторону.

– Олесь! – продолжает хныкать она, дёргая молнию вниз.

– Ты же знала на что шла?

– Лесечка, ну мы же подруги. Я думала ты мне поможешь. Я в город хотела, а не в рабство. Мечтала посмотреть на него, погулять по дорогим магазинам. Увидеть как люди живут. А не горы посуды и мытьё дворца. Знаешь сколько здесь комнат? Семнадцать! Плюс ванные, туалеты, бассейн, сауна.

– Хорошо. Я попробую поговорить с Глебом, но ничего не обещаю. Просто так он тебя не будет здесь держать.

– Идея! Попроси, чтобы я была твоей личной служанкой! – глаза подруги радостно загорелись. – Представь! Мы вместе будем ходить по магазинам, я буду приносить тебе завтрак. Ходить на прогулку. Были же у благородных эти… – она защелкала пальцами.

– Гувернантки?

– Точно!

– Ну я то не благородная.

– Чё это? Твой папа альфа! И я думаю, Глеб тебя послушается. Я чуть поднос из рук не выронила, когда он на колено встал. А эту Оксану вывела охрана! Она так визжала и рыдала. Ты же его будущая жена. Привыкай к положению, – Я оделась в любимую безразмерную футболку и огромные штаны.

– Ох, Маша. К какому я положению должна привыкать? К унизительному? Он же при мне лапал её и говорил, что после свадьбы ничего не изменится, он продолжит встречаться с любовницами. Не думаю, что это изменится. Просто он перестанет их мне показывать.

– Леся, – Маша обняла меня, по ее щекам побежали слёзы. – Бедная моя девочка. Это ужасно. Я же вижу, он тебе нравится, а он такойй козлина! – мне пришлось утешать Машу.

– Ну чего ты? – печально засмеялась я. – Не тебе же он будет изменять?

– Ещё бы! Я не такая святая как ты. Я бы такое отношение не потерпела! Быстро бы ему изменялку отгрызла.

На следующий день, я крутилась перед зеркалом, перемерила все свои самые лучшие наряды. Психанув, надела джинсы и футболку с рисунком волка.

Чего я замораживаюсь? Понравиться ему я не в состоянии. Да может он и не придет. Но через пятнадцать минут постучался Глеб. Приложила руки к пылающим щекам, а волчица внутри меня радостно делала сальто на месте.

– Привет, – мазнул равнодушным взглядом по мне. – Пошли?

Мы спустились на первый этаж.

– Садись, – он указал мне на диван. – Смотри. Это пульт. Нажимаешь сюда. Выбираешь понравившийся фильм, – я веселилась. Он меня совсем за деревенскую считает?

– Где? А что такое фильм?

– Фильм? – он провел большим пальцем по ноздре и шмыгнул. Выглядел при этом озадаченным. – Как тебе объяснить? В этой коробочке появятся люди, пейзажи животные. Они будут рассказывать свою историю, – он посмотрел на меня, едва сдерживающую истеричный смех. – Ты меня разыграла!

– Прости. Не удержалась. Но ты сам виноват. Я не Маугли. У нас есть техника. Если ты не заметил, на крышах стоят солнечные батареи. Так мы получаем электричество. – я протянула руку и забрала пульт, касаясь его пальцев, отчего во мне росла нежность. Прокашлявшись, спросила видел ли он новую комедию, на которую меня так звал Влад.

Фильм был очень увлекательный, или это его смех и общество так повлияло на меня. Сейчас он другой. Ни с отцом, ни с Оксаной он не был таким… простым, открытым. Лёгким в общении. И мне льстила мысль, что это я так влияю на Глеба.