Эмилия Стоун - Развратные студентки

– Мне неудобно… Может, не надо?

– Замолчи, – буркнул Паша, пытаясь вставить ей во влагалище свой член, который был готов взорваться от нетерпения. Все сжалось до одной точки – ему было жизненно необходимо трахнуть ее.

– Хоть бы презерватив надел, – разозлилась девушка. Парня взбесила ее непокорность, и он грубо закрыл ей рот своей рукой. Его галантность и вежливость, которые были в начале вечера, куда–то улетучились, и алкоголь вкупе с диким желанием обнажила другую сторону его натуры – грубую и агрессивную. Наконец он нашел ту самую заветную дырочку и вошел в нее сразу на всю длину. Насте стало больно, а парень не обратил на это никакого внимания, наслаждаясь ее внутренним жаром.

Он быстро вынимал и быстро входил, и от его толчков груди Насти колыхались. Паша видел их движения в небольшом зеркале сбоку, и эта картина еще больше возбудила его, заставляя долбить девушку с еще большим жаром. Он трахал ее и одновременно любовался ею в зеркале. Настя же начала наконец получать от процесса удовольствие.

Необыкновенные сладостные ощущения поднимались в ней и накатывали большой волной, отчего ноги девушки начали слабеть. Паша вовремя удержал ее. Он чувствовал, как приближается оргазм, и не мог больше терпеть. И Паша извергнул со стоном сперму внутрь, замедляя движения. Настя, чувствуя внутри себя бешеную пульсацию, тоже дошла до пика, чуть не теряя сознание…

Они оба молчали, пытаясь осознать произошедшее. Паша достал сигарету и предложил ее Насте. Та покачала головой. Парень пожал плечами и закурил. Девушка села на закрытую крышку унитаза и задумалась, подперев рукой подбородок. Паша выпускал дым и смотрел сверху вниз на свою прекрасную попутчицу. Вне всякого сомнения, она ему понравилась и доставила неземное удовольствие. Хоть и отдалась слишком быстро, так что, наверное, через пару раз он потеряет к ней интерес…

– Ну, что, куколка, еще по одному разу? – спросил Паша.

– Нет, – Настя нахмурилась. По внутренней стороне ее бедра стекала сперма парня, и это словно пробудило ее. – Я устала. Пожалуй, пойду спать.

Паша хмыкнул.

– Все еще ломаешься. Ладно, я понял.

Настя молча встала и вышла из туалета. Она почему–то почувствовала себя смертельно уставшей и разбитой, несмотря на то, что совсем недавно получала удовольствие. Ей стало даже противно, когда пелена спала с ее глаз. О чем она вообще только думала?

Паша проводил ее равнодушным взглядом. Ему уже не впервой приходилось завоевывать девушку. Несмотря на юный возраст, он был, что называется, альфа–самцом, акселератом во всех смыслах этого слова. Девочкой больше, девочкой меньше – Паше было все равно, он и так знал, что он неотразим. А эта Настя еще пожалеет о том, что не попросила о втором разе.

В те десять минут, пока Паша имел несчастную Настю в тесном, маленьком туалете, Рита старалась делать Сереже хорошо своим ртом и своими пальчиками.

Парень весь покраснел, жутко напрягся, кидая виноватые взгляды на Таню, но ему было дико приятно – это факт. Он был девственником, и он даже в самых смелых своих мечтах не мог себе представить, что сногсшибательная блондинка будет ублажать его в купе поезда, томно поглядывая парню в глаза. Ничего удивительного в том, что он кончил через пару минут, не было. Таня широко заулыбалась и захлопала в ладоши, толкая Женю в бок, но тот только мычал, не желая просыпаться.

Марго сглотнула сперму и снисходительно кивнула Сереже. Тот прохрипел:

– Ты дашь мне свой номер?

Рита нахмурилась:

– Еще чего! Иди отсюда и дружка с собой прихвати. Ты время видел? Баиньки! Вон!

Сережа с трудом разбудил Женю, после чего оба ушли в свой вагон. Рита широко зевнула:

– Ну что за чудный вечер! Правда, Тань?

Но Таня уже крепко спала – усталость от дороги и приличная доза алкоголя дали о себе знать.

Когда Настя вошла в купе, ее подружки уже спали беспробудным сном. Она вздохнула, с трудом забралась на верхнюю полку. Но заснуть ей никак не удавалось – тяжелые думы одолевали девушку. Она мыслями унеслась в свое прошлое…

Первый секс у нее случился, когда ей было шестнадцать лет. И не просто с кем–то, а с собственным отчимом. Он был женат на ее матери уже шесть лет, и Настя привыкла считать его в какой–то степени своим отцом. Он же видел ее маленькую и наблюдал ее взросление. То, что она собой начала представлять как девушка, очень нравилось сорокалетнему мужчине. Он не хотел себе в этом признаваться, но он все чаще стал заглядываться на ее попку, ножки, талию…