Хайдарали Усманов - Полукровка. Свалка

Ищейки…

Бар медленно приблизился к упавшему Ночнику и аккуратно пнул его конечность ногой, не сводя с его замотанного в бесформенный балахон тела, ствола своего тяжелого игольника. Эта винтовка хоть и была старой, но мощность выстрела компенсировала все. При удачном попадании она могла пробить даже тяжелый арварский скаф. Но вот загвоздка, даже выстрел с довольно близкого расстояния, не пробил тело Ночника насквозь? Это могло означать только одно — он все же носил скаф. Так что не зря он все же тащил с собой в такую даль этот старый игольник, который нужен был только для одного выстрела. Остальные члены его группы приблизились, осторожно выйдя из своих укрытий. Сейчас, когда цена на закупку у них артефактов резко упала, они решили завязать со своей довольно опасной деятельностью. Именно поэтому они все же решились подстрелить того, с кем уже довольно давно сотрудничали. Но цена за его голову продолжала расти, и только за эту выплату бывшие ищейки могли купить корабль и заняться менее опасным бизнесом. Заодно им теперь не нужно было ему отдавать что-либо взамен за его груз, который он сам принес к ним, через самую опасную часть Свалки.

— А что это? — Один из ищеек наклонился над странным шариком, что выронил из руки Ночник. — Бар, глянь! Это что?

Недовольно повернувшийся Бар, какое-то время отслуживший на военной службе, мгновенно похолодел. Все быстрее и быстрее бегающие огоньки на боку шарика, напомнили ему кое-что, но вот только он ничего не успел сделать. Едва он только попытался открыть рот, чтобы закричать раздался тихий хлопок и странное поле, похожее на сотни перевитых между собой молний накрыло площадку… Оно буквально на секунду появилось и пропало… безжизненные тела пяти ищеек рухнули рядом с телом их жертвы…

Сзун…

Все шло как обычно. Мы с Сзуном медленно брели на обмен. Все шло как обычно. Он брел впереди, а я сзади, на приличном расстоянии. Он сразу дал понять, что подобный способ передвижения даст нам больше шансов к выживанию. И я был с ним согласен. Пусть лучше все думают, что Ночник один, чем знают, что нас двое. Все же иметь за спиной хоть кого-то у кого есть даже легкий импульсник, спокойнее, чем ходить самому. Услышав впереди странный кашляющий звук, я замер на месте. Стараясь не выдавать своего местоположения. Мне уже приходилось слышать такое, когда Сзун ходил на охоту за мясом . Так он называл тех, кто все же пробирался на их территорию и старался что-то украсть. Вы спросите, почему украсть, ведь это упавшие корабли, и они никому не принадлежат? А вот и нет! Они принадлежат тому, кто их первый нашел и сумел обойти их систему охраны, если она работает! А эти хитрые твари, пробирались и выжидали, высматривая Ночника, а заметив куда тот пошел, они уже знали, что там безопасно, и старались пройти следом. Именно так их и ловил Сзун, используя в качестве приманки меня. Я приготовил импульсник и медленно двинулся вперед. Кому-то может показаться, что этот пистолет слабая защита, особенно в таких дебрях? А вот и нет! После того, как над ним поколдовал Сзун, этот маленький пистолет мог выдавать импульс равный по силе тяжелому штурмовому бластеру. Только вот беда, после трех таких выстрелов необходимо было менять батарею и ствол с линзой, так как оба приходили в полную негодность. Я медленно принялся подкрадываться к месту, где раздался звук, когда услышал какие-то голоса. Шелестящий голос Сзуна я бы ни с чем не перепутал, так что я точно знал, что это говорил не он! Вдруг резкий удар боли буквально свернул меня в узел и бросил на землю! Все тело, каждая мышца, и каждая косточка словно шли мелкой рябью. Кричать я не мог, из-за застарелых травм, поэтому мое изувеченное тело просто дергалось и хрипело. К моей огромной радости, все это продолжалось не долго, и вскоре я смог встать, хоть и с огромным трудом, на четвереньки. Так и не вставая, на четвереньках, я кое-как подполз и выглянул из-за куска бронеплиты, перегораживающей проход. На небольшой площадке лежало шесть тел, без признаков жизни. Пять ищеек, в старых легких скафах, и… Сзун! Я дернулся к нему, и преодолевая все еще не утихшую боль в костях, хрипя и отплевываясь кровью, пополз к нему. Я пытался его звать, но неправильно сросшаяся челюсть не позволяла мне внятно говорить, а осторожность, привитая мне самим Сзуном, не позволяла издавать звуки громко. Приблизившись к замотанному в темный, и уже пропитавшийся какой-то желтоватой жидкостью балахон, телу старшего товарища, я медленно его перевернул. Из-под откинувшегося капюшона на меня взглянули тускнеющие глаза большого насекомого. Но мне было все равно, ведь он был для меня тем самым Сзуном, который спас меня. В то время, как подобные мне старательно и со вкусом меня убивали!